Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

Легенды о богах и Вселенной есть у каждого народа. Но особый интерес представляют сказания Древней Греции (Эллады) - Мифы. Мифология возникла и развивалась в ту эпоху, когда греки жили еще общинно-родовым строем (до IX - VIII вв. до н. э.) и весь мир казался им огромной общиной. В созданных целыми поколениями мифах нашла свое отражение вся трудовая жизнь древнего человека с ее подвигами, завоеваниями и мечтами о лучшей доле. Но сначала, как говорится в мифах, существовал бесконечный Хаос, вместе с которым родилась , и только после этого стал создаваться мир. Выделилась Земля - Гея и породила из себя Урана (Небо), Горы, Понт (Море). Ночь и Мрак породили День и Эфир, отчего возникла смена дня и ночи. От союза с Небом - Ураном Земля - Гея родила могучих титанов, которые породили Солнце, Луну, Зарю, Ветры, Звезды. Сын Урана и Геи - Крон, младший из титанов, низвергший своего отца, из-за боязни захвата власти родными детьми проглатывал их. Избежал этой участи Зевс, вместо которого был проглочен завернутый в пеленки камень. Когда Зевс, спрятанный на острове Крит, вырос, то он сверг отца, вернул на волю проглоченных братьев и сам захватил на небе. Брату Посейдону Зевс отдал во владение море, а Аиду - подземное царство.

Над всем миром возвышается снежная гора Олимп, где в окружении бессмертных богов обитает Зевс, отец и владыка Вселенной. Дворцы на Олимпе построены богом Гефестом, на пирах там играет бог искусств и наук Аполлон, девять сестер-муз поют под лиру Аполлона. Рядом с Зевсом восседает его супруга - грозная и ревнивая Гера и дочь его Афина Паллада, воинственная, всегда готовая к бою богиня. Приходит на пир и брат Зевса - Посейдон. Когда он мчится на морских конях, расступаются волны, но стоит ему ударить по ним своим трезубцем, как начинается буря.

Не сразу боги греческой мифологии получили свой антропоморфный, т. е. человекоподобный, вид. Это происходило постепенно, вместе с экономическим и культурным развитием общества. В более древнюю эпоху Матриархальной, Т. е. материнской, общины, когда человек еще больше зависел от природы, испытывая страх перед ее стихиями, боги рисовались человеку в ужасном, зверином облике, например, таких чудовищ, как Химера, Медуза, Ехидна, Лернейская гидра, Сфинкс и др. Химера имела тело льва, козы и дракона, извергала из трех пастей огонь и несла с собой смерть. У Медузы, одной из трех Горгон (крылатых женщин-чудовищ), вместо волос шевелились живые змеи, и каждый взглянувший на Медузу превращался в камень. В пещере под скалой обитала и наводила страх на людей Ехидна, нимфа с прекрасным лицом, но с телом чудовищной змеи. Среди болот жила девятиголовая Гидра, на месте каждой срубленной головы которой могли вырасти две новые. Среди этих страшилищ были собака Орф, пес Цербер с тремя головами, гиганты с телом человека и змеи и великое множество других чудовищ, столь же диких и страшных, как сама природа, грозно владевшая человеком.

Однако в так называемую эпоху Патриархата, Когда общины разрослись и объединились в большие племена, люди почувствовали себя сильнее перед лицом природы. Во главе рода уже не стояла женщина-мать. На смену ей пришел герой, вождь-мужчина, первый в бою и на совете старейшин, защитник и глава уже не только одного рода, а целого племени. Вот здесь-то древние греки создали новую мифологию, так называемую антропоморфную, для которой характерны боги такие же красивые, величественные и мощные, какими рисовались вожди своему народу.

В мифологии этого нового периода мы находим у греков замечательные сказания о битвах древних и новых богов, а также о подвигах героев, очистивших землю от чудовищ, порожденных землей. У древнегреческого поэта Гесиода (VIII в. до н. э.) есть поэма «Теогония» («Происхождение богов»), где красочно изображается грандиозная битва между древними богами - титанами, олицетворявшими собой мрачные, стихийные силы земли, и молодыми, так называемыми олимпийскими богами во главе с Зевсом, установившим в мире силу закона и порядка. Зевс обрушил на титанов громы и молнии. Сражение продолжалось непрерывно десять лет, пока Зевс не призвал на помощь великанов Сторуких. Усмиренные титаны были сброшены в самые глубинные недра земли, в Тартар.

С чудовищами сражались не только боги, но и герои, дети богов и смертных женщин. Среди таких героев можно назвать Персея, Беллерофонта, Геракла, Тезея, Мелеагра, Эдипа.

Но больше всех прославился Геракл, сын Зевса и Алкмены - фиванской царицы. Народ любил Геракла, который в его представлении являлся образцом всех нравственных и физических совершенств. По воле богов он совершил 12 великих подвигов. Убил Немейского льва, Лернейскую гидру, Стимфалийских птиц, Керинейскую лань, Эриманфского вепря. Он очистил конюшни царя Авгия, укротил Критского быка и коней Диомеда, пожиравших людей; похитил пояс царицы амазонок - женщин-воительниц; увел стада великана Гериона и даже адского пса Цербера. От границ крайнего запада, где начиналось царство смерти, Геракл принес от нимф Гесперид яблоки, сохранявшие вечную молодость всякому, кто их отведает. Было предание, что Геракл даже сражался с Аидом - богом смерти - и поборол его.

Среди мифов о героях очень популярно сказание об афинском царе Тезее, который, по преданию, был первым царем, установившим твердое законодательство в Аттике. Это он победил Минотавра - чудовище с головой быка и туловищем человека.

Знаменитый миф о Дедале и его сыне Икаре отразил мечту древнего человека о полете к звездам. А разве не поэтично сказание о певце Орфее, который зачаровывал своей игрой и пением даже обитателей подземного мира. Из этого мифа видно, как высоко ценили греки искусство и музыку.

На основе мифологии выросли литература и искусство Древней Греции. Величественные храмы, скульптуры богов и героев, настенные росписи украшали греческие города. Древние сказания стали основой творчества многих греческих историков и писателей. «Мифологию греков заимствовал Древний Рим, где Зевса назвали Юпитером, Афродиту - Венерой, Посейдона - Нептуном и т. д.

Большое влияние мифы оказали на развитие искусства и литературы в Западной Европе. Мифологические образы оживают под кистью, резцом и пером великих мастеров эпохи Возрождения. Использовали мифы в своем творчестве русские художники и поэты, в том числе Державин и Пушкин.

Глубина художественного содержания, образы героев с их лучшими качествами человеческого характера и любовью к родине делают многие мифы бессмертными.

Независимо от того, откуда вы родом, у вас, вероятно, есть свои дикие мифы. От легенд о короле Артуре и его волшебных друзьях до озорных богов Древней Греции и безумных эпосов индуистской мифологии, почти в каждой культуре есть набор историй, который большинство других культур называют иностранными или просто странными. Но есть и универсальные мифы - вселенские мифы древнего мира, которые возникают неоднократно в культурах, разделенных сотнями километров и тысячами лет.

Великий потоп

Идея наводнения, в котором тонет весь мир, появляется почти в каждой культуре. Евреи и христиане знают ее из истории о Ное , но другие версии почти наверняка предшествовали Книге Бытия. Древний шумерский Эпос о Гильгамеше включает рассказ об Утнапиштиме, который строит лодку, заполняет ее животными, чтобы избежать потопа, и, в конце концов, приходит в состояние покоя на вершине горы. У греков был Девкалион, который пережил потоп, посланный Зевсом. Другие версии появляются в индуистских, майянских и индейских легендах.

Эти истории, возможно, были вдохновлены реальными событиями. В 2009 году National Geographic сообщил о полном отсутствии доказательств разрушительного супер-наводнения. Однако теории до сих пор настаивают на падении древней кометы возле Мадагаскара, которое стало причиной цунами по всему миру, или внезапном наводнении, вызванного таянием ледников, в результате чего затонул весь район Черного моря. Может ли этот универсальный миф оказаться просто ускользающим воспоминанием о реальном событии, которое произошло около 5000 лет до н.э.? Мы никогда этого не узнаем.

Потерянный рай

Любой, кто слышал рассказы дедушки о романтике 50-х годов, знает, что люди видят прошлое через розовые очки. Но это стремление к ностальгии не ограничивается только стариками, жалующимися на то, что дети выказывали больше уважения в прежнее время. Очень часто они заполняют целые культуры.

К примеру, райский сад. История гармоничной земли, незатронутой болью или похотью, является самым ярким примером истории о «старых добрых временах», с которым вы когда-либо сталкивались. Древние греки, тем временем, с теплотой вспоминали свой Золотой и героический век - время, когда мир был счастливее, мужчины были мужчинами, и все в основном не было так плохо. Подобные идеи появляются в индуистской, скандинавской и персидской вере, всегда показывая утраченную утопию, к которой современная культура никогда не сможет вернуться.

Интересно, что для этого может быть научная причина. Недавние исследования ностальгии показали, что идеализированные воспоминания о прошлом могут сделать нас счастливее в настоящем.

Эпические космические сражения

Идея невообразимой войны, которая угрожает разорвать космос, засела в нас так глубоко, что она по-прежнему питает наши эпические истории. Властелин колец, Звездные войны, Доктор Кто и многие другие – во всех них есть этот вековой сюжет. Его можно найти в легендах почти в каждой древней культуре. В христианстве есть сражение между Богом и восставшими ангелами во главе с Сатаной. В Древней Греции была история Титанов, бьющихся с богами Олимпа. Индуистская традиция включает в себя головокружительную серию сражений, настолько эпических, что даже Питер Джексон мог бы замечтаться.

На это можно взглянуть несколькими способами. Один из них - маршрут Саентологии, которая утверждает, что эти легенды являются генетическими воспоминаниями о какой-то апокалиптической битве, которая взорвала галактику миллиарды лет назад. Другой - помнить, что большинство культур на протяжении всей истории неизменно находились на грани войны или были склонны к вторжению, так что апокалиптическая бойня была, вероятно, всегда в умах каждого. В любом случае, из этого следует, что человеческое стремление к войне можно назвать почти универсальным.

Вампиры

Если вы ненавидели последние пару лет насыщенную гормонами тоску о вампирах, попробовали бы пожить в средневековой Европе. В то время вера в вампиров была настолько распространена, что едва можно было найти страну, где их не считали страшным фактом жизни. Когда случался неурожай или была засуха или ребенок родился с небольшими деформациями, то было понятно, что во всем виноваты вампиры - эта традиция, насчитывает уже тысячи лет.

Нежити-кровопийцы - не современное изобретение. Они даже не мечтали дожить до этой части нашей эры. Представители цивилизаций, таких невероятно древних, как древние египтяне искренне верили в их существование, в то время как различные версии вампиров появлялись везде от Китая и Тибета до Индии. Даже у персов Месопотамии был выбор свирепых демонов, пьющих кровь, которыми пугали детей, хотя у них были отличия от наших современных видов, вдохновленных книгами Энн Райс.

Если посмотреть рационально, легко увидеть, как возникла легенда о вампирах: наш страх смерти пересекся с огромной степенью медицинского невежества.

Миф об Атлантиде

Мы все знаем миф об Атлантиде: утопическом городе, уничтоженном за одну ночь неземным катаклизмом. Но Атлантида - только самый известный из мифических потерянных городов. Очень похожие истории возникают с такой регулярностью, что можно подумать, что они должны быть как-то связаны.

К примеру, Ирам (также известный как Убар). Легендарный город в пустынях современной Саудовской Аравии, Ирам, как говорят, был уничтожен за одну ночь, когда Аллах похоронил его под потоком песка. То есть это миф Атлантиды, переведенный в мир без воды. Еще есть Ис у берегов Франции, который был якобы затоплен примерно в V веке мифическим королем-воином. И еще же есть история Содома и Гоморры и индуистский миф о Трипуре, в котором есть боги, уничтожающие безнравственные города огненным дождем.

Так что идея города, стертого за ночь, является настолько мощной, что, кажется, она появляется повсюду. Являются ли эти полузабытые трагедии хотя бы отчасти реальными (как Помпеи) или просто историями, которые нравятся апокалиптическим фантастам, живущим в каждом из нас?

Мы редко задумываемся над тем, что стало живой основой литературного творчества. А это было «Слово». Произнесенное, «изреченное» во времена глубокой древности, оно представля­лось людям знамением «свыше», знаком «богодухновенности», который следовало удерживать в памяти, передавать потомкам. Стремление такого рода проявлялось вначале в так называемой синкретической форме - в культовых песне и танце, отражав­шим взаимоотношения человека с обожествляемыми им силами природы. Постепенно, в ходе трудовой деятельности людей, ос­воения ими определенных природных ресурсов, в таких «дей­ствах» из неупорядоченных еще представлений об окружающем мире возникала тенденция более стройного осмысления и очело­вечивания его сил - рождались мифы о богах, хотя и обладав­ших сверхъестественными возможностями, но весьма похожими по своим устремлениям и поступкам на самих безвестных твор­цов этих сказаний. Но чем меньше в процессе развития общества становилась зависимость человека от внешнего мира, тем чаще уже он сам представал в эпосе все более сильным, непобедимым - богатырем. Обычно таким персонажем выступал владыка зем­ной, царь, - ведь теперь не только силы природы, но и вожди определяли жизнь простых людей. Так возникали мифы о героях, богатырский эпос.

Эти мифы сначала запечатлевались при помощи рисунков на камнях, посуде, тканях, а с появлением письменности - в клино­писной форме на глиняных табличках, в виде иероглифов на па­пирусах, коже, тканях, записывались буквами первых алфави­тов... Из археологических находок таких носителей информации нам стали известны не только исторические факты глубокой древ­ности, но и произведения, обладающие всеми признаками высо­кохудожественной литературы. Можно сказать, что они и поло­жили начало мировому литературному процессу. Современная наука установила, например, что данным произведениям свой­ственна такая определенная характерная черта, как поэтическая образность. Очень часто она здесь основывается на столкнове­нии «человеческого» и «нечеловеческого», сверхъестественного, когда знакомое, обычное для человека встречается с удиви­тельным, неизвестным, волшебным.

От великих цивилизаций глубокой древности (4-3-е тысяче­летия до нашей эры) - от шумеров, ассирийцев, египтян, древ­них евреев, персов -дошли до нас тексты их великих творений, оставившие глубокий след во всей последующей культуре чело­вечества. Российский исследователь древней истории академик Н.И. Конрад отмечал, что для возникновения и роста литерату­ры как особого явления в развитии человеческого общества ог­ромное значение имеют «истоки», заложенные в эпосе о Гильгамеше, в Библии, в древнеегипетской поэзии, в «Махабхарате» или «Илиаде». «Старый Древний мир, - писал ученый, - дал первый материал для литературы нового; иначе говоря, «завяз­ка» произошла еще тогда, последующая же история этого мате­риала, вьыившаяся в конечном счете в создание известных нам великих литературных памятников, - творческая разработка этой первоначальной завязки». Влияние этой «завязки» несом­ненно: оно видится в широте и занимательности сюжетной осно­вы многих последующих литературных памятников, в яркости образов и могучей силе эмоций, движущих поступками персона­жей, наконец, в подчеркнутой обрисовке их героических харак­теров - по сути, в утверждении приоритета человеческой лично­сти в этом мире.

Многие из таких древних произведений, вернее, эпизоды из них, не раз пересказывались для детей. Широко известны, напри­мер, и вошли в детское чтение пересказы Л. Толстого древних легенд: ассирийской («Ассирийский царь Асархадон»), индий­ской («Два брата»), греческой («Семь греческих мудрецов), рим­ской («Как гуси Рим спасли»). В современное детское чтение проч­но входят также пересказы Р. Рубинштейн, А. Макаровой, А. Си­зова, С. Шиповского и других. А сами сюжеты древних сказаний не раз вдохновляли писателей на создание оригинальных произ­ведений для детей.

Древнейшие из дошедших до нас по письменным источникам литературных произведений первых цивилизаций - шумерские сказания. Они сложились, вероятно, еще в конце первой полови­ны 3-го тысячелетия до нашей эры. По обнаруженным археолога­ми глиняным табличкам с клинописью человечество познакоми­лось с эпосом оГильгамеше - одном из выдающихся произведе­ний героико-эпической поэзии не только Востока, но и всего мира. Можно с полным основанием утверждать, что это - одна из вер­шин художественно-философской мысли, достигнутая более чем за тысячу лет до гомеровской «Илиады».

Повествование о том, как из крови бога и глины были сотво­рены люди, о насылаемых на них сверхсильными верховными владыками мира бедствиях, о вечном людском страхе пред могу­ществом и непостижимостью божественных сил, о «бремени Божием», построено тонко и искусно. Действие происходит с ритми­ческим нарастанием, начало и конец песен-глав объединены реф­реном. Особо драматичен и знаменателен рассказ о потопе, едва не погубившем весь род человеческий:

Что было светлым, во тьму обратилось,

Вся земля, как горшок, раскололась.

Первый день бушует Южный ветер,

Быстро налетел, затопляя горы,

Словно войною настигая землю.

Не видит один другого,

И с небес не видать людей.

…………………………………………….

Ходит ветер шесть дней, семь ночей,

Потопом буря покрывает землю.

Образ главного героя повествования Гильгамеша предстает перед нами в развитии. Из неукротимого богатыря, не знающего, на что потратить, направить свои силы и обуревающие его стра­сти, он под воздействием своего друга благородного Энкиду ста­новится могучим борцом со злом, стремится «все, что есть злого, уничтожить на свете». Описания гибели Энкиду, обреченного на страдания и смерть за его героические свершения на благо лю­дей, плач по нему Гильгамеша, удалившегося в тоске по другу в пустыню, полны большого лирического напряжения.

Художественная выразительность сохранившихся эпизодов эпоса о Гильгамеше - «О все видавшем» еще в прошлом веке привлекла к себе внимание отечественных поэтов и ученых. Не­которые из них считали необходимым знакомить с ними в пере­сказах и детей, так как усматривали в подвигах этого древней­шего из героев поучительный нравственный пример. Первым на русский язык перевел это произведение поэт Николай Гумилев . Его перевод был опубликован в 1919 году с введением ученого-ассириолога В. К. Шилейко (его собственный поэтический пе­ревод эпоса был, к сожалению, утерян). В 1961 году был издан Другой перевод-известного исследователя Древнего Востока И.М. Дьяконова . Сопровождавшие это издание статья и ком­ментарии ученого давали читателю все известные тогда сведе­ния о выдающемся творении далекой древности.

Следует заметить, что содержащийся в эпосе рассказ об ока­завшемся в темном лесу младшем из братьев, которого наделяет чудесным даром спасенная им птица, загадывание ему загадок и их отгадывание, очень напоминают знакомые всем нам с детства отечественные сказки. Да и сам Гильгамеш своей не знающей меры молодецкой удалью и отвагой весьма похож на хорошо из­вестного Добрыню Никитича из русских былин. Вполне очевид­но, что это одно из древнейших произведений человечества, как писал академик Н.И. Конрад, действительно явилось истоком сюжетов знакомых нам с детства сказок и легенд.

Большое число письменных памятников (записанных иерогли­фами) дошло до насот Древнего Египта. Сегодня прочитаны по­чти все древнеегипетские тексты, сохранившиеся в свитках па­пирусов, на стенах храмов и гробниц, на заупокойных стелах. Среди них - мифы и молитвы, описания военных походов, пове­сти и любовная лирика, циклы сказаний о волшебниках... Пер­вым перевел с французского на русский язык древнеегипетскую сказку «Два брата» в 1868 году В.В. Стасов . Сам папирус с дан­ным произведением был найден и опубликован незадолго до это­го. По мнению Д.А. Сперанского, сказка была первоисточником русских народных легенд и сказок о Кощее Бессмертном, да и других сюжетов устного творчества.

Библия - эта «ключевая» книга нашей цивилизации - состо­ит из двух основных частей: из Древнего, или Ветхого, завета, созданного еще до нашей эры, и Нового завета, написанного в первые века существования христианства. Оригиналы библей­ских текстов до нас не дошли, наиболее древние их списки обна­ружили в пещерах близ Мертвого моря лишь в 1947 году. Но известно, что Ветхий завет был написан вначале на древнееврей­ском языке, а затем переведен на греческий. Над этим переводом трудились 70 «книжников» из Иерусалима, его еще называют «Септуагинтой» - «Переводом семидесяти». С последнего ви­зантийские монахи-миссионеры Кирилл и Мефодий и перевели Ветхий завет на церковнославянский язык - почти за сто лет до крещения Руси.

А Новый завет уже был написан на греческом языке. И само название «Библия» - греческое и означает «Книги». Они вклю­чают в себя множество произведений, разных по жанру: это и воз­вышенные учения пророков, и ликующий голос любви в «Песне Песней», и повествования о войнах, пагубных страстях и жесто­кости, и восторженные гимны, и лирически вдохновенные откро­вения... Самые разные виды литературного творчества, сложившиеся еще в очень далекой древности, можно найти в этой поис­тине великой Книге. И то, что сегодня она издана на 1800 языках нашего мира, связано не только с ее религиозным значением как «Книги веры», но и с тем, что это гигантский вклад в общечело­веческую культуру вообще и в развитие литературы в частности.

Чтение Библии требует большой внутренней работы, связан­ной с необходимостью войти, вжиться в ее особый образный мир, часто далекий от известного нам реалистического мировосприя­тия, непривычный современному человеку. К тому же, как уже говорилось, это огромный свод текстов, записанных разными людьми на протяжении более тысячи лет до нашей эры, а самые поздние из этих записей отстоят от нас почти на два тысячелетия. Тех, кто создавал, записывал и переводил эти книги, вела одна общая идея, выраженная в следующих библейских строках: «Что слышали мы и узнали, и отцы наши рассказали нам, не скроем от детей их, возвещая роду грядущему славу Господа и силу Его, и чудеса Его, которые Он сотворил».

Гимн Богу сливается в Библии с гимном человеку- как вели­чайшему созданию Божьему и как ответственному за дела свои на Земле: «Не много Ты умалил его пред Ангелами: славою и честью увенчал его; поставил его владыкою над делами рук Тво­их; все положил под ноги его: овец и волов всех, и также полевых зверей, птиц небесных и рыб морских, все, преходящее морскими стезями».

Нравственные и этические законы, содержащиеся в Библии, не могут быть поняты без уяснения исторической ситуации, в которой они создавались. Так, пророк Моисей провозгласил закон, по ко­торому следует брать «душу за душу, глаз за глаз, руку за руку, ногу за ногу». А за непочтение к родителям он требовал смертной казни. Объяснить столь суровые установки, противоречащие са­мим же Моисеем провозглашенной заповеди Божией - «не убий», можно лишь уяснив: условия жизни евреев в тот период были тако­выми, что возникло резкое несогласование между записанными на скрижалях моральными нормами и реальными суровыми условия­ми выживания и пережитками традиций кровной мести.

К библейским сюжетам и образам многократно, в течение ве­ков обращались выдающиеся художники, поэты, писатели, музы­канты. Можно сказать, что у них вообще к Библии сложилось особое отношение органичного осмысления и художественного изображения ее богатейшего образно-философского и нравствен­ного содержания. Наше отечественное искусство изобилует не­исчислимым количеством примеров этого в творчестве компози­торов и живописцев, а в литературе у А. Пушкина, В. Жуковско­го, М. Лермонтова, Л. Толстого, Ф. Достоевского...

Произведения их изучаются в школе, вот почему очень важно подготовить к этому детей -дать им еще в дошкольном возрасте хотя бы элементарные знания о Библии. К сожалению, таких книг для дошкольников очень немного.

В прошлом веке известностью пользовалась книга священни­ка П. Воздвиженского «Библия в рассказах для детей». Автор отмечал, что он стремился «совершенно просто» изложить все события Ветхого и Нового заветов, сделать так, «чтобы дети. начиная с самых маленьких, своим чистым, безгрешным сердцем могли сами уразуметь все рассказываемое... будут ли они читать сами эту книгу, или им будет читать ее мать, старшая сестра или грамотная няня». В наши дни маленький читатель может также познакомиться с библейскими текстами в пересказах их для детей отца А. Меня и в книге под редакцией К. Чуковского «Вавилон­ская башня».

К началу 1-го тысячелетия до нашей эры, считают исследова­тели, относятся истоки устной традиции, давшей миру величай­шие шедевры древнего индийского эпоса - «Махабхарату» и «Рамаяну». Созданные когда-то и передаваемые исполнителями устно из поколения в поколение, они бьыи записаны лишь в пер­вых веках нашей эры. Тогда же авторство «Махабхараты» ста­ли приписывать Вьясе, а «Рамаяны» - Вальмики. В Европе об этих поэмах узнали чуть более двухсот лет тому назад: в 1785 году служащий Ост-индской торговой кампании Чарльз Уилкинс, знаток индийской поэзии и философии, перевел с санскрита на английский язык один из эпизодов «Махабхараты». Почти одно­временно с этим английским изданием появился и русский пере­вод книги Уилкинса.

Своим поэтическим строем и способом изложения эти поэмы тесно связаны с тысячелетней индийской культурой, однако при всем этом они близки и к древним героическим эпосам других наро­дов. Грандиозные индийские творения «дошли к нам от той эпохи, откоторой почти не осталось историческихдокументов... - отме­чал известный отечественный индолог П.А. Гринцер . - Читая их, мы невольно приобщаемся к тому странному миру аскетов и воинов, сказочных богатств и жестоких бедствий, тропического изобилия природы и полуфантастических животных, который из­давна с восхищением и недоумением называли «чудесами Индии». И хотя религиозные и философские концепции древнеиндийских эпопей, да и многие моральные установки и сложный мир чувств персонажей остаются непонятными современному европейцу, эмо­циональное воздействие этих произведений на читателя трудно переоценить. Оно опирается на реалистическую правдивость характеров, на великое мастерство их воплощения, на искренность и высоту духовных устремлений героев. Извечные человеческие конфликты, живо, красочно изображенные, и через тысячелетия волнуют сердца людей.

Своеобразие этих поэм определил тот художественный син­тез, который осуществлялся в них на протяжении тысячелетий при их устном исполнении. В результате «Махабхарата» окончатель­но сложилась как религиозно-философская поэма, сочетающая в себе героичесгий эпос и священную книгу индуизма, а «Рамая-ца» - как поэма лиро-эпическая. Однако сюжетная основа их при всем этом оставалась неизменной. В первом произведении - это сказание о борьбе двух царских родов, кауравов и пандавов. Все повествование, по сути, сгруппировано вокруг кровопролит­ной битвы, в которой погибли оба войска враждующих кланов. Одно из самых трагических мест эпоса - плач матерей и жен по погибшим:

Сквозь слезы созерцает Гандхари поле битвы,

Костьми, волосами, жилами устланное, залитое потоками крови,

Из конца в конец усеянное многими тысячами трупов.

………………………………………………..

Прекраснобедрая, она целует покрытого кровью сына,

А Дурьодхану, Прекраснобедрая, ласкает рукой.

Разумная, скорбит и о муже и о сыне:

То взор обратит на супруга, то на юношу взглянет...

Глубокая трагичность, наполняющая подобные сцены в по­эме, делает ее не только «энциклопедией древнеиндийской жиз­ни», но и наполненным реальной жизнью художественным произ­ведением, в котором сквозь сонм богов и жрецов - брахманов, сквозь дидактические их напутствия явно проступает оптимисти­ческая вера в силы и возможности Человека, в его победу над злом, вера в силу его любви, верности и доброты. Сто тысяч дву­стиший, составляющих «Махабхарату» (подсчитано, что для исполнения ее в полном объеме сказителю необходимо около 4 месяцев), несут в себе сильнейший импульс художественного творчества. Недаром этот эпос так притягивал к себе внимание европейских переводчиков и писателей. В.Жуковский, например, по мотивам входящего в него «Сказания о Нале» создал свое по­этическое произведение «Наль и Дамаянти».

«Рамаяна» (в ней «всего» около двадцати четырех тысяч дву­стиший) - сказание об одном из богов древнеиндийского панте­она, Раме. Сложилось оно, по-видимому, позже «Махабхараты». Возвышенный образ Рамы, идеального правителя, народного защитника, неизменного победителя сил зла, создается здесь при помощи более разнообразных художественных средств, чем в пер вом произведении, заметны следы индивидуального художествен­ного стиля. Это уже переходная ступень от устного эпоса к пись­менному. Лирическое единство поэмы формируется мотивом рас­ставания, чувством горечи от разлуки героев. Рама бесконечно тоскует о своей жене Сите:

Блуждая среди озер, рек, ручьев, лесов и перелесков,

Без нее, моей возлюбленной с глазами газели, отныне я не могу быть счастлив;

Да и ее, в разлуке со мной беспомощную,

Красота этой осени может только терзать.

В центре поэмы - тоже грандиозная битва, но это сражение существ фантастических: могучие демоны поражают друг друга вырванными с корнем деревьями, огромными обломками скал, прибегают к колдовским чарам. Сказочный элемент здесь преоб­ладает над всеми остальными обязательными компонентами эпо­са. Данные сюжеты, в частности странствия по миру, похищение Ситы, нашли отражение не только во многих фольклорных, но и в литературных произведениях, например у А. Пушкина в «Русла­не и Людмиле».

Почти все образы этого эпоса олицетворяют силы природы: Сита, например, -дочь богини Земли, и имя ее на санскрите оз­начает «борозда»; вождь обезьян Ханум - сын бога ветра, при­носящего на землю животворную влагу в период дождей. В то же время в сверхъестественные черты героев «Рамаяны» органично вписываются и вполне реальные человеческие характеры. Все это создает причудливый, богато окрашенный сплав ярких обра­зов, способствует сильному эмоциональному воздействию на слу­шателя и читателя. В литературе, дошедшей до нас от древнего мира, эта поэма выделяется своим впечатляющим жизнеутверж­дающим началом. Это гимн самоотверженной чистой любви, друж­бы как главных черт духовной красоты человека.

В античной литературе ранний период открывается поэмами «Илиада» и «Одиссея». Влияние этих поистине великих произве­дений на развитие мировой литературы, да и на все более позднее искусство вообще, огромно. Считается, что их автором бьы жив­ший в VIII веке до нашей эры слепой певец Гомер. Но при этом следует иметь в виду, что поэмы уже опирались на письменную фиксацию текстов, они исполнялись не певцами-аэдами, а декла­маторами-рапсодами, выступавшими перед большими аудиториями. Впечатлению от таких декламации способствовал стихот­ворный размер поэм - гекзаметр. Этот шестистопный, состоя­щий из дактилей, стих сообщал античному тексту гибкость и рит­мическое разнообразие.

Более тысячелетия, на протяжении всей античной эпохи гоме­ровские поэмы были главными литературными произведениями, можно сказать, настольными книгами для греков и римлян. Дети учились по ним читать, а перевод «Одиссеи» на латинский язык стал первым памятником художественной литературы древнего Рима. И во все последующие времена эти поэмы были широко известны, читались многими поколениями людей. Да и сегодняш­него человека они покоряют своим художественным совершен­ством, яркой образностью и величавой торжественностью языка, ритмической выразительностью стиха, свежестью и естественно­стью сравнений и метафор, драматическим совершенством диа­логов.

События, рассказанные великим древнегреческим слепцом, долгое время считались художественным вымыслом. Продолжа­лось это до тех пор, пока уверенный в их правдивости немец Ген­рих Шлиман не предпринял в 1870 году раскопки античных раз­валин на берегах Малой Азии - в местах, упоминаемых в поэмах. Так были обнаружены остатки Трои, города, у стен ко­торого сражались и умирали герои «Илиады». А последующие археологические находки лишь подтверждали историческую до­стоверность этих произведений. Вспомним, как начинается «Или­ада»:

Гнев, о богиня, воспой Ахиллеса, Пелеева сына,

Грозный, который ахеянам тысячи бедствий соделал:

Многие души могучие славных героев низринул

В мрачный Аид, и самих распростер их в корысть плотоядным

Птицам окрестным и псам (совершалася Зевсова воля), -

С оного дня, как, воздвигшие спор, воспылали враждою

Пастырь народов Атрид и герой Ахиллес благородный.

Сюжетной основой греческого эпоса стала Троянская война. В глазах древних это было великим событием. «Илиада» расска­зывает лишь об одном эпизоде - об оскорблении микенским ца­рем Агамемноном могучего героя Ахиллеса и походе последнего в гневе на Трою, ее осаде и взятии.

«Одиссея» повествует о возвращении на родину после паде­ния Трои другого героя - царя Итаки Одиссея и о его удивитель­ных приключениях в пути. Исследователи недаром считают, что главная черта этих творений - наглядность, зримость. Особенно это поражает в образах многочисленных богов. Они настолько конкретны, похожи на реальных людей, что даже наделены чисто человеческими недостатками и изъянами. В то же время гомеров­ские герои-люди часто вполне сопоставимы по своим характе­рам, поступкам, мыслям с небожителями. Жизнь тех и других не­редко переплетается, что придает повествованию неповторимое своеобразие:

Встала из мрака младая с перстами пурпурными Эос;

Ложе покинул тогда и возлюбленный сын Одиссеев;

Платье надев, изощренный свой меч на плечо он повесил,

После, подошвы красивые к светлым ногам привязавши,

Вышел из спальни,лицом лучезарному богу подобный.

Этические установки в поэмах строго однозначны: стойкость добра и честности перед лицом предательства и злобы, постоян­ство выбора прекрасного, несмотря на соблазны безобразного, право судить о поступках с высоты нравственного закона. Суще­ствование человека воспринимается как чередование радости и горя, ибо таков его неизбежный ритм, поэтому в лицо смерти ге­рои поэм смотрят с таким же бесстрашием, как и в лицо жизни.

Исследователи отмечают также композиционное совершен­ство гомеровских поэм. В «Илиаде» действие связывается еди­ной целью - местью разгневанного Ахилла своему врагу Гектору. Повествовательная часть поэмы состоит из ряда эпизодов, в которых события излагаются с наибольшей полнотой и обстоя­тельностью. Именно это придает высокий пафос эпическому рас­сказу, сближает его с древнегреческой трагедией, которая, как говорил Аристотель в своей «Поэтике», воспроизводит страш­ные и вызывающие сострадание события. Развивается действие с нарастающей интенсивностью, постепенно усиливающейся напря­женностью. А разрешается все поединком героев, опание которо­го передает сложные человеческие взаимоотношения и страсти.

В «Одиссее» все группируется вокруг сюжетного стержня - возвращения героя на родину, к любимой жене Пенелопе. При этом автор то сам рассказывает о приключениях своего персона­жа, то поручает это повествование Одиссею. И если «Илиада» - это поэма о событии, то «Одиссея» - о человеке, много узнав­шем и пережившем, не раз смотревшем в лицо смерти. Сюжетная ткань этого произведения состоит из сказочного материала, да и само возвращение мужа после долгих странствий - распростра­ненный в древности сказочный мотив. Композиция поэмы - это разработка замкнутого сюжета, сосредоточенного наличности одного героя. Причем он показан и как могучий воитель, и как человек, испытавший все превратности судьбы, то на фоне чу-песной сказки, то в семейном окружении, в бытовых обстоятель­ствах.

Созданные Гомером художественные образы стали источни­ком вдохновения многих античных произведений. В Европе эти поэмы появились в XVI веке и долгое время были в центре внима­ния служили источником не только восхищения, подражания, создания большого числа поэтических произведений, но и спо­ров - то по поводу их авторства, то совершенства. В России в 1829 году вышел полный перевод «Илиады» Н.И. Гнедича, ра­ботавшего над ним более двадцати лет, а в 1849 году - первый полный перевод «Одиссеи» В. Жуковского. Поэт полагал эту работу самым значительным своим произведением. И до сих пор два этих перевода считаются непревзойденными по поэтическо­му мастерству, изобразительной силе и монументальности. А в самих гомеровских творениях черпали для себя темы многие рус­ские поэты - Жуковский, Баратынский, Майков, Брюсов...

«Среди великолепных памятников устного народного творче­ства «Сказки Шахразады» являются памятником самым мону­ментальным... Это словесное тканье родилось в глубокой древ­ности; разноцветные шелковые нити его простерлись по всей зем­ле, покрыв ее словесным ковром изумительной красоты» - так отзывался М. Горький осказках «Тысячи и одной ночи». Писа­тель настоятельно рекомендовал обработать и издать эти произ­ведения для детей и даже включил их в составленный им план работы Детгиза.

Грандиозный свод восточных сказок, объединенных названи­ем «Тысяча и одна ночь», создавался веками, постепенно вбирая в себя все новые и новые творения народов - персов, индийцев, но в основном - арабов. Первоначально сборник сказок назы­вался «Тысяча ночей» и содержал рассказы о султане Шахрияре, дочери его визиря Шахерезаде и служанке Дуньязаде. Но со вре­менем он пополнялся произведениями, уже не связанными друг с другом столь тесно. В них возникал огромный мир - от древних чисто сказочных мотивов эти книги ведут читателя к средневеко­вым полуфантастическим сюжетам. В одних сказках действуют вельможи, в других - купцы, мелкие торговцы, ремесленники, слуги, рабы, наложницы... Исследователи группируют эти про­изведения по их персонажам: для «аристократических» харак­терны обилие моральных сентенций и «благочестивая» тональ­ность повествования; в «купеческих» преобладают любовные эпизоды; «плутовские» исполнены грубоватого юмора. Кроме того, в этот «свод» в средние века включались, видимо, уже литературным путем, «рыцарские романы» (например, «Повесть о семи визирях», «Путешествие Синдбада»). Есть тут также раз­личные анекдотические истории, басни, религиозные и нравоу­чительные притчи.

Не перечислить действующих лиц этих сказок с их разнооб­разными характерами. Интересна, например, галерея женских типов. То это женщина решительная, преодолевающая все жиз­ненные невзгоды, то меланхоличная возлюбленная какого-то ге­роя или энергичная его помощница, а то и обманщица, плутов­ка... Но центральная, объединяющая роль в этом «своде» при­надлежит находчивой и смелой Шахерезаде. Спасая свою и дру­гих женщин жизнь, она без конца рассказывает царю заниматель­ные истории, прерывая их на рассвете на самом интересном месте с тем, чтобы продолжить их на следующую ночь. И жестокий вла­дыка, когда-то обманутый женой и поклявшийся утром убивать каждую новую жену после первой же брачной ночи, настолько увлекается, что слушает рассказчицу тысячу и одну ночь и в кон­це концов смягчается - не казнит Шахерезаду.

Популярность этих сказок непреходяща уже несколько столе­тий. Целые поколения еще в детстве с увлечением знакомились с ними в переложениях для маленьких читателей и продолжали это чтение, уже будучи взрослыми. Бесконечная игра воображения в каждой удивительной или поразительной истории, быстрые и нео­жиданные повороты фабулы, изобретательность или хитрость персонажей, а то и их высокое благородство и самоотвержен­ность, органичное сочетание познавательного, увлекательного и занимательного - все это постоянно привлекало внимание к ги­гантскому памятнику народной фантазии. Начиная с эпохи Воз­рождения, его сюжеты использовались многими европейскими авторами. Но особое внимание к сказочным произведениям воз­никло после того, как их перевел в XVIII веке француз А. Галлан. В русской литературе к их сюжетам и образам обращались А. Пушкин, В. Жуковский, Л. Толстой, М. Горький и многие дру­гие писатели.

Мифы одного из древнейших народов мира
С самого детства нас завораживали увлекательные истории о похождениях героев разных народов мира, чьи подвиги из глубины веков пересказывают в виде легенд и мифов. Нам всем известны истории о греческих и египетских богах, мифических существах и доблестных героях. Их подвиги и в наше время заполонили экраны телевизоров и просторы интернета, где всё чаще и чаще можно увидеть различные римейки о подвигах Тора и кознях хитрого Локки, о коварстве древних богов и доблести тех кто стали на защиту мира.
Но сейчас хочется обратить внимание на мифологию одного из древнейших народов мира, которая к сожалению не освещается должным образом ни в мировой медиа культуре ни даже в различных учебных заведениях, мифологию - славян. А ведь всем нам хорошо известные Черномор, Змей горыныч, кот Баюн, домовой, леший, русалки, кикиморы, банник, тот же серый волк и жар-птица - не что иное, как мифические существа, по всем законам жанра обладающие особыми сверхъестественными способностями.
Мало кому известно, что в славянской мифологии Кощей Бессмертный - повелитель загробного царства (как Аид у греков или Анубис у египтян). Будучи младшим сыном Чергобога он в совершенстве овладел силами тьмы и был способен управлять душами и телами мертвых. Более того славянский миф о всемирном потопе напрямую связан со смертью Кощея. Разбив Золотое яйцо Дажьбог убил его, этим он вызвал гнев Черных богов и тварей. Началась битва между добром и злом, да такая что Матушка Сыра Земля содрогалась и воды её вышли с берегов и потоком бурным хлынули на сушу. Испугавшись Черные силы бросились бежать и превратились в горы и скалы, а Белые - спаслись в большом ковчеге, собрав в нем птиц, животных и семена растений. Три года спустя Сварог вместе с Ладою подняли небесный свод, а Дажбог развеял тучи. Достали боги землю из воды - и лицо её открылось.
Вообще пантеон славянских богов - уникален, и вопреки широкому мнению, наши предки не были многобожниками. Единственным божеством у славян был Бог Род. Остатние боги - не что иное, как проявления Рода в разных ипостасях. Эти ипостасям давали собственные имена. Так Сварог, создавший звезды, небо и землю, сушу и воду - проявление Рода в материальном мире. Сами верования и мифология одного из древнейших народов мира больше связаны с природой и природными явлениями, в то время как греки и египтяне наделили своих богов больше людскими качествами, они плетут интриги, влюбляются, ссорятся, убивают. У славян разделение на плохих и хороших имеет более условных характер. Награждать или наказывать могли как Темные так и Светлые боги.
Очень интересен миф о Бабушке Яге - Богини мысли, неизменной обитательницы избы на куриных ножках, которая стоит на распутье двух миров. Дочка повелителя загробного царства Вия и Сырой Земли. Согласно легенде души умерших приходят к реке Смородинка. Там на протяжении сорока дней они свыкаются с новыми условиями бытия и ожидают Божьего суда. С помощью весов любви Бабушка Яга взвешивает жизнь пришедшего к ней. Человеку, который жил по совести и его хорошие дела побеждают его грехи - Бабушка поведает большую и очень важную тайну. Она давала совет не пить мутную воду из реки, потерпеть, а если уж очень замучает жажда, то неподалеку, в дубовой роще, есть источник с чистейшие родниковой водицей, вот с него можно и испить. Кто прислушивался к ее словам - попадал в рай, а кто не услышал слова вещего, не захотел обратить на него внимания или поленился и испил грязной воды - снова рождался на земле, а душа его подвергается испытаниям для приобретения мудрости. В славянской мифологии образ Бабушки Яги разный. Для одних она плохая и коварная, для других - хорошая и добрая. Она сохраняет мудрость Земли, стоит на стороне праведных, карает злобных и лентяев, защищает и помогает повивальным бабкам и врачевателям, ей подвластны вьюги и метели.
Славянская мифология полна увлекательных историй и легенд, разнообразных существ и их воплощений. Кто-то из них помогает доблестным героям, кто-то пытается навредить. Некоторые мирно сосуществуют рядом с людьми. Но каждый по своему уникален и его история наделена определенным смыслом и мудростью наших предков.