Буддийские храмы в туве. Буддизм в культуре и искусстве тувы (на примере мистерии цам). Смотреть что такое "ламаизм в туве" в других словарях

C вершины горы Догээ, расположенной неподалеку от Кызыла, открывается живописный вид. Слияние рек Большой Енисей и Малый Енисей, горные хребты с заснеженными пиками, степные террасы у их подножий и захватывающая дух панорама столицы — для тувинцев это знаковое, священное место. На протяжении веков местное население поклонялось Догээ, считая ее обителью духов, а последователи совершенно разных духовных движений совершают к ней паломничества и по сей день.

При советской власти на склоне горы появилась выложенная из камня надпись «ТАР» (Тувинская Аратская Республика), позднее ее заменила другая — «Ленин». А в 2006 году монахи из тувинской Сангхи выложили на склоне сто двадцатиметровую мантру «Ом Мани Пеме Хунг». Гора служила и продолжает служить отражением эпохи. Она — будто зеркало царящих в обществе нравов и пропагандируемых ценностей.

Именно на вершине Догээ вскоре вырастет пятнадцатиметровая золотистая статуя Будды, самая высокая в России. Деньги на ее постройку — это щедрые пожертвования спонсоров и добровольные взносы простых тувинцев. По замыслу строителей, Будда Шакьямуни расположится на шестиметровом позолоченном троне и будет виден из любой точки Кызыла. Статуя послужит символом возрождения буддизма в Туве, венчая многовековую историю становления Учения в этой горной республике. Буддизм проникал на территорию современной Тувы неоднократно.

Некоторые исследователи датируют первые контакты с буддийской культурой II веком до н. э. К этому времени среди племен, населявших эти земли, окончательно сложился кочевой образ жизни, который во многом определил формы быта, культуры, искусства, религии.

Будучи кочевниками, предки тувинцев с пониманием относились к поучениям Тхеравады об обретении гармонии с окружающим миром. Бережное отношение к природе и сегодня воспринимается тувинцами как сама собой разумеющаяся добродетель. Однако в целом буддизм в той его форме — с запретом на убийство животных и исключительно монашескими практиками — был неприменим в повседневной жизни кочевого народа и широко не распространился.

В конце III века до н. э. в степях Центральной Азии сложился могущественный племенной союз — Хунну. Во II веке до н. э. хунну одержали ряд внушительных побед над местными племенами и расселились на территории современных Монголии, Тувы и Забайкалья. Именно для защиты от их набегов Цинь Шихуанди сооружал Великую Китайскую стену. Каждый великий завоеватель, переведя дух после громких побед, прежде всего думает о единой идеологии, призванной сплотить покоренное население. Подобным образом поступили хунну, не прерывая проникновение буддийских знаний из Китая и надеясь, что именно Дхарма объединит жителей завоеванных территорий.

Но кочевая культура в противовес предполагает сильную локализацию и независимость. Кочевников крайне тяжело собрать под знамена какого-то одного учения и убедить следовать в едином направлении, тем более что они часто позиционируют себя выше любой религии, свысока смотря на проповедников. К тому же кочевой образ жизни не позволял тувинцам быть полноценными носителями материальной буддийской культуры. Дхарма по-прежнему не закреплялась в Туве. Начиная с 70-х годов I в.до н. э. владычеству хунну постепенно приходит конец.

Виной тому — внутренняя борьба за власть, экономические трудности и военные поражения. Китайский император У-ди (156-87 гг. до н. э.) привлек на свою сторону всех врагов хунну и выступил единым фронтом. Свою разрушительную роль сыграли и восстания покоренных племен, вспыхнувшие по всей территории державы хунну. Под натиском внешней угрозы и в пылу междоусобной борьбы государство сперва распалось на две части — южную и северную (население Тувы вошло в состав северохуннского государства), а затем непрекращающиеся восстания привели в I в. н.э. к его полной гибели.

В очередной раз буддизм пришел в Туву вместе с древними тюрками — племенами тюкю. В VI-VIII веках они распространили свое военное и политическое влияние на Алтай, Туву и Монголию. На смену Тюркскому каганату в VIII веке пришел каганат Уйгурский. Уйгуров с территории Тувы вытеснили киргизы. Это произошло в IX веке, и вплоть до конца X века именно киргизы обосновались на этих землях, распространяя не только политическое, но и культурное влияние. Древние киргизы были шаманистами, знакомыми в том числе с тибетским боном.

Буддийское влияние продолжало исходить в основном от Китая. В это время тувинцы получили доступ к поучениям уровня Махаяны, которые более органично вписывались в кочевой контекст. Жителей Тувы привлекала возможность любому стать буддистом, невзирая на происхождение, социальный статус и род занятий. В эпоху расцвета Тюркского и Уйгурского каганатов правящая верхушка активно насаждала Дхарму среди населения, по-прежнему видя в единой религии способ контроля людских масс. Но вопреки всем усилиям — а скорее, как раз из-за избыточного давления, — буддизм приживался крайне медленно.

XIII-XVII века ознаменовались постепенным распространением буддизма среди тувинских родоплеменных общин, которые находились в составе государственных образований, избравших буддизм в качестве основной религии.

Еще в середине XI — начале XII веков на территорию Тувы стали приходить монголоязычные племена. Изначально все они были язычниками. Но уже в XIII веке при Хубилай-хане буддизм в Монголии и подконтрольных землях входит в период расцвета. Мы все наслышаны о монгольских похождениях Карма Пакши (Кармапы II) (1206-1283 гг.); Хубилай-хан (1215-1294 гг.) и особенно его старший брат Мунке (1208-1259 гг.) многие годы были его учениками. Карма Пакши пользовался огромным уважением в ставке монгольских правителей и неоднократно подчеркивал важность поддержки всех буддийских школ. В это время в Туву пришел тибетский буддизм, в том числе и поучения Алмазного пути. Ведущую роль, в основном по политическим причинам, со временем заняла школа Гелуг.

Археологические исследования в центральной части Тувы подтверждают наличие по всей ее территории буддийских храмов, пагод и часовен, датируемых XIII-XIV веками и отстроенных по канонам, принятым в Монгольской империи. Буддизм основательно проникает на территорию Тувы, и местное население впервые получает целостное представление об Учении.

Буддийские общины были крупными собственниками земельных угодий и скота. Многие тувинские племена управлялись феодалами духовного звания. Этот факт дает представление о распространении буддизма среди обычного населения и подчеркивает определяющее значение буддизма в религиозных предпочтениях местных тувинцев.

В XVIII-XX веках происходило становление и усиление буддизма как официальной религии тувинцев. Во второй половине XVIII века население Тувы попадает под иго Китая. В качестве управляющего тувинскими землями стал назначаться амбын-нойон. Первые амбыннойоны Тувы были монголами. Начиная с 80-х годов XVIII века в Туве стали появляться первые стационарные буддийские монастыри (хурэ).

Маньчжурские власти, господствуя над соседними народами, стремились укрепить положение буддизма и усилить его влияние на массы. Именно в религии они видели инструмент духовного порабощения народа, недовольного усиливающимся социальным и имущественным неравенством.
По приглашению амбыннойнов в Туву чаще стали приезжать монгольские и тибетские ламы (преимущественно традиции Гелуг), они находили поддержку и покровительство со стороны тувинской феодальной власти. Школа Ньингма также получила значительное распространение. Учителя-тувинцы были большой редкостью, мальчиков-послушников из тувинской среды начали регулярно отправлять на обучение только с 1870 года.

Монастыри отстраивались за счет принудительных поборов с местного населения. Их возводили недалеко от центров политической власти, что символизировало единство светской и духовной сфер жизни общества. Высшие ламы монастыря нередко оказывались близкими родственниками нойонов.

Буддийские общины активно участвовали в политической и экономической жизни региона. Владея обширными землями и крупным поголовьем скота, они сами занимались торговлей, а также не чурались давать населению деньги в долг под проценты.

Буддизм в Туве не встречал на своем пути значительных препятствий. Сил, которым бы он мешал и противостоял, практически не было. Другие духовные течения относительно легко стали сосуществовать с Учением. К тому же буддизм поддерживался местной властью — духовная иерархия укрепляла в тувинцах ощущение необходимости и закономерности феодального устройства общества.

Одной из особенностей становления буддизма в Туве было и есть его тесное сосуществование с шаманизмом — исконной системой верований тувинских племен. Шаманизм оказался очень живучим, в то время как поучения тибетского буддизма долгое время оставались труднодоступными для народа. В итоге к началу XX столетия в Туве сложилась неоднозначная ситуация: устои одного мировоззрения оказались расшатаны, а начала другого еще не усвоены.

Буддийские ламы в открытую не боролись с языческими традициями тувинцев, предпочитая интегрировать наиболее стойкие шаманские обычаи в буддийскую практику. Форма оставалась прежней, но содержание менялось. Например, тувинцы перед началом трапезы считали необходимым плеснуть немного чая или молока и бросить кусок жира духу-хозяину домашнего очага. С распространением буддизма такое подношение стали делать в честь Будды. Также шаманские корни лежали в основе обряда освящения животных, проводимого для защиты от болезней домашнего скота. С приходом в Туву буддизма подобный обряд стали проводить и ламы.
Подобный симбиоз проявлялся во многих сферах жизни, начиная от смешанного пантеона «божеств», на котором Майтрея и Манджушри уживались с языческими персонажами, и заканчивая буддийско-языческими похоронами, когда ламы всячески стремились освободить умершего от груза негативных впечатлений, а шаман — задобрить его душу, дабы та не возвращалась в виде злого духа.

В повседневной жизни взаимодействие буддизма и шаманизма было еще более заметным. Нередко заболевший лама приглашал к себе целителя-шамана, а захворавший шаман обращался за помощью к буддийскому учителю, надеясь на его обширные познания в тибетской медицине. Иногда женами лам были шаманки.

У тувинских лам не было переводов трактатов по тибетской медицине. Те знания, которые они все же могли использовать на практике, сталкивались с недостатком оригинального сырья. Тувинцы самостоятельно подбирали ингредиенты для снадобий, исходя из местных возможностей и порождая тувинский вариант тибетской медицины.

Хотя активное миссионерство вообще не свойственно буддизму, на протяжении всей истории становления Учения в Туве его насаждали сверху. Правители отдавали ему предпочтение в силу политических причин и почти не принимали в расчет духовные соображения. Мотивация была простой — сплотить завоеванное население на всей территории вокруг единой религии, упростив задачу контроля над массами.

Местные ламы не противились такому отношению. Тувинские монастыри пользовались привилегированным положением и в открытую поддерживали сложившуюся социальную иерархию, являясь при этом ее органичной частью. Школа Гелуг, известная четкой системой духовных должностей и жесткой, лишенной гибкости структурой, была естественным выбором правящей верхушки, к тому же предопределенным исторически.

Нередкими были ситуации, когда пришедшие в храм жители оставались безучастными к происходящему и беспечно переговаривались друг с другом во время пения пудж. Не в силах уследить за происходящим на чужом языке, они следовали Учению лишь формально.

Советские годы, как известно, были не лучшим временем для любой духовности. Единственной религией, которая имела право на существование вплоть до распада СССР, была коммунистическая идеология. Церкви и храмы планомерно разрушались, духовные сподвижники подвергались гонениям и репрессиям. Начиная с 1930-х годов буддийская передача в Туве была почти полностью уничтожена. Лишь редкие старики-ламы тайно продолжали свою практику. Сохранить передачу от полного исчезновения помогла клановость тувинцев. Когда кто-либо из представителей рода занимал крупный республиканский пост, он, несмотря на господство официальной идеологии, негласно позволял жителям выполнять духовную практику. Основное условие — делать это не публично и максимально скрытно. Ситуация, в которой кто-то сдает своего соседа, была для тувинцев настоящей дикостью.

В 1990 годы, пользуясь небывалой внешней свободой и открытостью, в Туву хлынули проповедники всех мастей, в том числе христианские секты. Будучи опытными миссионерами, они оперативно перевели свои главные книги на тувинский язык, что позволило им привлечь немало местных последователей.

Началось возрождение шаманизма и буддизма — в основном по инерции, в дань уважения к предшествующим поколениям. И хотя ламы становились все ближе тувинцам, именно шаман воспринимался своим, родным. Он был понятен простому народу. Да и грамотного буддийского ламу в те годы найти было нелегко. Многие из тех, кто претендовал на роль учителя, не знали элементарных буддийских основ и были подвержены страсти к алкоголю.

Сегодня ситуация во многом изменилась. Появилось больше ясной информации о поучениях Будды, а также достаточно образованных специалистов, способных эти поучения понимать и передавать дальше. А отсутствие внешнего давления дало тувинцам внутреннее пространство для того, чтобы разобраться в себе и по-настоящему проявить свою идентичность. Все больше жителей Тувы приходят в буддизм. Приходят осознанно и надолго. Внешне свободные, они начали принимать Учение внутренне.

Простой народ все охотнее открывается буддизму, понимая, что шаманизм не станет основой духовного возрождения нации. Когда в каждой местности свой главный дух и все хотят от последователей разных вещей, тяжело выбрать общее направление развития. Буддизм же предложил тувинцам ясную цель и дал для ее достижения ясные методы. Именно Дхарма, по мнению жителей Тувы, может воспитать и дать образование, взрастить мудрость и объединить нацию.

Развитие буддизма в современной Туве поддерживается на государственном уровне. Новая элита республики уверенно декларирует, что религия просто необходима для развития, и всячески поощряет инициативы местной Сангхи. Важным остается тот факт, что именно в свободные времена, когда тувинцам дали волю самим выбирать, какому следовать пути (а может, не следовать никакому), — именно в это время буддизм проникает в сердца людей и обращает к просветляющим ценностям.

Лишь некоторые характерные черты пока не сумел искоренить буддизм в Туве. Это склонность населения к алкоголю и конокрадству. Монголы, живущие в пограничных с Тувой областях, до сих пор периодически страдают от набегов отчаянных тувинцев. И в наши дни, пригнав домой табун угнанных лошадей, тувинский житель будет считаться героем.

Золотистая статуя Будды Шакьямуни, которая совсем скоро должна появиться на горе Догээ, — яркий символ выбора тувинцев: будущее республики они связывают с буддизмом. Именно Будду они хотят видеть каждый день на вершине священной для них горы, именно в нем принимают Прибежище. Дорога на вершину Догээ всегда воспринималась местным населением и паломниками как очищение от негативных впечатлений. И прежде чем окончательно закрепиться в сердцах тувинцев, Учение дало им возможность пройти через многие испытания, веками проверяя способность сохранять живую передачу. Видимо, именно сейчас, в начале XXI века, тувинцы по-настоящему готовы взять на себя эту ответственную задачу.

Тува – один из традиционно буддийских регионов России. Кочевые народы, населявшие эти земли, впервые встретились с буддизмом еще во II веке до н. э. Вторая волна буддийского влияния пришлась на VI–VIII века н. э. А сегодня на священной горе Догээ, неподалеку от столицы Тувы города Кызыла, строится пятнадцатиметровая статуя Будды, которая станет самой высокой в России.

С вершины горы Догээ, расположенной неподалеку от Кызыла, открывается живописный вид. Слияние рек Большой Енисей и Малый Енисей, горные хребты с заснеженными пиками, степные террасы у их подножий и захватывающая дух панорама столицы – для тувинцев это знаковое, священное место. На протяжении веков местное население поклонялось Догээ, считая ее обителью духов, а последователи совершенно разных духовных движений совершают к ней паломничества и по сей день.

При советской власти на склоне горы появилась выложенная из камня надпись «ТАР» (Тувинская Аратская Республика), позднее ее заменила другая – «Ленин». А в 2006 году монахи из тувинской Сангхи выложили на склоне стодвадцатиметровую мантру «ОМ МАНИ ПЕМЕ ХУНГ». Гора служила и продолжает служить отражением эпохи. Она – будто зеркало царящих в обществе нравов и пропагандируемых ценностей.

Именно на вершине Догээ вскоре вырастет пятнадцатиметровая золотистая статуя Будды, самая высокая в России. Деньги на ее постройку – это щедрые пожертвования спонсоров и добровольные взносы простых тувинцев. По замыслу строителей, Будда Шакьямуни расположится на шестиметровом позолоченном троне и будет виден из любой точки Кызыла. Статуя послужит символом возрождения буддизма в Туве, венчая многовековую историю становления Учения в этой горной республике.

Буддизм проникал на территорию современной Тувы неоднократно. Некоторые исследователи датируют первые контакты с буддийской культурой II веком до н. э. К этому времени среди племен, населявших эти земли, окончательно сложился кочевой образ жизни, который во многом определил формы быта, культуры, искусства, религии. В то время китайский император Цинь Шихуанди (259– 210 гг. до н. э.) активно «экспортировал» конфуцианство, даосизм и буддизм на близлежащие территории, в том числе и тувинские земли. Догматичные даосизм и конфуцианство изначально имели мало шансов прижиться в непокорной кочевой культуре. Буддизм же был более гибок, в основном постулируя общечеловеческие истины.

Будучи кочевниками, предки тувинцев с пониманием относились к поучениям Тхеравады об обретении гармонии с окружающим миром. Бережное отношение к природе и сегодня воспринимается тувинцами как сама собой разумеющаяся добродетель. Однако в целом буддизм в той его форме – с запретом на убийство животных и исключительно монашескими практиками – был неприменим в повседневной жизни кочевого народа и широко не распространился.

В конце III века до н. э. в степях Центральной Азии сложился могущественный племенной союз – Хунну. Во II веке до н. э. хунну одержали ряд внушительных побед над местными племенами и расселились на территории современных Монголии, Тувы и Забайкалья. Именно для защиты от их набегов Цинь Шихуанди сооружал Великую Китайскую стену. Каждый великий завоеватель, переведя дух после громких побед, прежде всего думает о единой идеологии, призванной сплотить покоренное население. Подобным образом поступили хунну, не прерывая проникновение буддийских знаний из Китая и надеясь, что именно Дхарма объединит жителей завоеванных территорий.

Начиная с 70-х годов I в. до н. э. владычеству хунну постепенно приходит конец. Виной тому – внутренняя борьба за власть, экономические трудности и военные поражения. Китайский император У-ди (156–87 гг. до н. э.) привлек на свою сторону всех врагов хунну и выступил единым фронтом. Свою разрушительную роль сыграли и восстания покоренных племен, вспыхнувшие по всей территории державы хунну. Под натиском внешней угрозы и в пылу междоусобной борьбы государство сперва распалось на две части – южную и северную (население Тувы вошло в состав северохуннского государства), – а затем непрекращающиеся восстания привели в I в. н. э. к его полной гибели.

В очередной раз буддизм пришел в Туву вместе с древними тюрками – племенами тюкю. В VI–VIII веках они распространили свое военное и политическое влияние на Алтай, Туву и Монголию. На смену Тюркскому каганату в VIII веке пришел каганат Уйгурский. Уйгуров с территории Тувы вытеснили кыргызы. Это произошло в IX веке, и вплоть до конца X века именно кыргызы обосновались на этих землях, распространяя не только политическое, но и культурное влияние. Древние кыргызы были шаманистами, знакомыми в том числе с тибетским боном.

Буддийское влияние продолжало исходить в основном от Китая. В это время тувинцы получили доступ к поучениям уровня Махаяны, которые более органично вписывались в кочевой контекст. Жителей Тувы привлекала возможность любому стать буддистом, невзирая на происхождение, социальный статус и род занятий. В эпоху расцвета Тюркского и Уйгурского каганатов правящая верхушка активно насаждала Дхарму среди населения, по-прежнему видя в единой религии способ контроля людских масс. Но вопреки всем усилиям – а скорее, как раз из-за избыточного давления, – буддизм приживался крайне медленно.

XIII–XVII века ознаменовались постепенным распространением буддизма среди тувинских родоплеменных общин, которые находились в составе государственных образований, избравших буддизм в качестве основной религии.

Еще в середине XI – начале XII веков на территорию Тувы стали приходить монголоязычные племена. Изначально все они были язычниками. Но уже в XIII веке при Хубилай-хане буддизм в Монголии и подконтрольных землях входит в период расцвета. Мы все наслышаны о монгольских похождениях Карма Пакши (Кармапы II) (1206–1283 гг.); Хубилай-хан (1215–1294 гг.) и особенно его старший брат Мунке (1208–1259 гг.) многие годы были его учениками. Карма Пакши пользовался огромным уважением в ставке монгольских правителей и неоднократно подчеркивал важность поддержки всех буддийских школ. В это время в Туву пришел тибетский буддизм, в том числе и поучения Алмазного пути. Ведущую роль, в основном по политическим причинам, со временем заняла школа Гелуг.

Археологические исследования в центральной части Тувы подтверждают наличие по всей ее территории буддийских храмов, пагод и часовен, датируемых XIII–XIV веками и отстроенных по канонам, принятым в Монгольской империи. Буддизм основательно проникает на территорию Тувы, и местное население впервые получает целостное представление об Учении.

Монгольская империя, раздираемая на части кровавыми междоусобицами, распадается к началу XVII века, и на ее осколках вырастает государство Алтын-ханов. Позиции буддизма к этому времени так окрепли, что активное участие высоких лам в политической жизни общества было обычной практикой. В решении внутренних и внешних вопросов они выступали в качестве главных советников Алтын-хана, нередко принимая участие и в дипломатических отношениях с другими государствами, в том числе с Россией. Буддийские общины были крупными собственниками земельных угодий и скота. Многие тувинские племена управлялись феодалами духовного звания. Этот факт дает представление о распространении буддизма среди обычного населения и подчеркивает определяющее значение буддизма в религиозных предпочтениях местных тувинцев.

В XVIII–XX веках происходило становление и усиление буддизма как официальной религии тувинцев. Во второй половине XVIII века население Тувы попадает под иго Китая. В качестве управляющего тувинскими землями стал назначаться амбын-нойон. Первые амбын-нойоны Тувы были монголами. Начиная с 80-х годов XVIII века в Туве стали появляться первые стационарные буддийские монастыри (хурэ). Маньчжурские власти, господствуя над соседними народами, стремились укрепить положение буддизма и усилить его влияние на массы. Именно в религии они видели инструмент духовного порабощения народа, недовольного усиливающимся социальным и имущественным неравенством.

По приглашению амбын-нойнов в Туву чаще стали приезжать монгольские и тибетские ламы (преимущественно традиции Гелуг), они находили поддержку и покровительство со стороны тувинской феодальной власти. Школа Ньингма также получила значительное распространение. Учителя-тувинцы были большой редкостью, мальчиков-послушников из тувинской среды начали регулярно отправлять на обучение только с 1870 года.

Со второй половины XIX века еще активнее развернулось строительство монастырей. Изначально архитектурный стиль сооружений заимствовался у монголов, китайцев и тибетцев, но со временем в облик этих построек тувинцы стали вносить свои уникальные, неповторимые национальные черты. Монастыри отстраивались за счет принудительных поборов с местного населения. Их возводили недалеко от центров политической власти, что символизировало единство светской и духовной сфер жизни общества. Высшие ламы монастыря нередко оказывались близкими родственниками нойонов.

Духовная жизнь монастырей выстраивалась по монгольскому варианту, хотя структура складывалась более простая. Например, у тувинцев отсутствовала традиция сознательных перерождений. Буддийские общины активно участвовали в политической и экономической жизни региона. Владея обширными землями и крупным поголовьем скота, они сами занимались торговлей, а также не чурались давать населению деньги в долг под проценты.

Буддизм в Туве не встречал на своем пути значительных препятствий. Сил, которым бы он мешал и противостоял, практически не было. Другие духовные течения относительно легко стали сосуществовать с Учением. К тому же буддизм поддерживался местной властью – духовная иерархия укрепляла в тувинцах ощущение необходимости и закономерности феодального устройства общества.

Одной из особенностей становления буддизма в Туве было и есть его тесное сосуществование с шаманизмом – исконной системой верований тувинских племен. Шаманизм оказался очень живучим, в то время как поучения тибетского буддизма долгое время оставались труднодоступными для народа. В итоге к началу XX столетия в Туве сложилась неоднозначная ситуация: устои одного мировоззрения оказались расшатаны, а начала другого еще не усвоены.

Подобный симбиоз проявлялся во многих сферах жизни, начиная от смешанного пантеона «божеств», на котором Майтрея и Манджушри уживались с языческими персонажами, и заканчивая буддийско-языческими похоронами, когда ламы всячески стремились освободить умершего от груза негативных впечатлений, а шаман – задобрить его душу, дабы та не возвращалась в виде злого духа. В повседневной жизни взаимодействие буддизма и шаманизма было еще более заметным. Нередко заболевший лама приглашал к себе целителя-шамана, а захворавший шаман обращался за помощью к буддийскому учителю, надеясь на его обширные познания в тибетской медицине. Иногда женами лам были шаманки.

Несмотря на формально повсеместное распространение буддизма в Туве, поучения редко «опускались из головы в сердце» последователей. Но они становились частью интеллектуальной жизни населения. Священные церемонии проводились на старомонгольском языке, без перевода. Нередкими были ситуации, когда пришедшие в храм жители оставались безучастными к происходящему и беспечно переговаривались друг с другом во время пения пудж. Не в силах уследить за происходящим на чужом языке, они следовали Учению лишь формально.

Начиная с 1930-х годов буддийская передача в Туве была почти полностью уничтожена. Лишь редкие старики-ламы тайно продолжали свою практику. Сохранить передачу от полного исчезновения помогла клановость тувинцев. Когда кто-либо из представителей рода занимал крупный республиканский пост, он, несмотря на господство официальной идеологии, негласно позволял жителям выполнять духовную практику. Основное условие – делать это не публично и максимально скрытно. Ситуация, в которой кто-то сдает своего соседа, была для тувинцев настоящей дикостью.

Развитие буддизма в современной Туве поддерживается на государственном уровне. Новая элита республики уверенно декларирует, что религия просто необходима для развития, и всячески поощряет инициативы местной Сангхи. Важным остается тот факт, что именно в свободные времена, когда тувинцам дали волю самим выбирать, какому следовать пути (а может, не следовать никакому), – именно в это время буддизм проникает в сердца людей и обращает к просветляющим ценностям.

Золотистая статуя Будды Шакьямуни, которая совсем скоро должна появиться на горе Догээ, – яркий символ выбора тувинцев: будущее республики они связывают с буддизмом. Именно Будду они хотят видеть каждый день на вершине свяшенной для них горы, именно в нем принимают Прибежище. Дорога на вершину Догээ всегда воспринималась местным населением и паломниками как очищение от негативных впечатлений. И прежде чем окончательно закрепиться в сердцах тувинцев, Учение дало им возможность пройти через многие испытания, веками проверяя способность сохранять живую передачу. Видимо, именно сейчас, в начале XXI века, тувинцы по-настоящему готовы взять на себя эту ответственную задачу.

Сегодня, в свежем 9 номере газеты "Слово" кандидат философских наук Ольга Хомушку в материале "Опустеет ли храм Цеченлиг?" размышляет над "февральским переворотом" в буддийской сангхе (общине) Тувы.

"Почти во всех СМИ Тувы прошла информация о событиях, происходящих в Управлении Камбы-Ламы Республики Тыва. Кто-то возмущается действиями тувинских лам, призванных являть собой образцы духовности и моральной чистоты, кто-то считает эти события внутренними делами самих лам, кто-то остался совершенно равнодушен к этим действиям. Возможно, по истечении некоторого времени суть происходящего станет более прозрачной и очевидной, и история еще даст свою оценку событиям и расставит свои акценты, но некоторый религиоведческий анализ можно сделать уже сегодня.

ХРОНОЛОГИЯ СОБЫТИЙ

Какова хронология событий смены Камбы-Ламы гелонга Еше Дагба (в миру -Долаан Куулар), законно выбранного в октябре 2000 года, имеющего высшую степень монашеского посвящения - гелонг (это означает для монаха принятие 253 обетов), окончившего буддийский институт в Улан-Удэ, пользующегося уважением среди мирян и самого духовенства? 27 января группа лам, прибыв в храм Цеченлинг, являющийся одновременно и резиденцией Камбы-Ламы Республики Тыва, обвинив его в плохой работе, потребовала от Еше Дагба сложить с себя полномочия. В ходе разговора Камбы-Лама вынужден был написать заявление об уходе, но на следующий день он, выступая по телевидению, сообщает о случившемся и отзывает назад свое заявление, объясняя это тем, что все действия шли вразрез с существующим Уставом. Тем не менее 16 февраля смещение Камбы-Лама Еше Дагба все же состоялось, был спешно созван Ыдык Хурал и проведен внеочередной съезд лам, на котором присутствовало более тридцати человек, причем приглашенные миряне и представители СМИ находились в зале собрания только в самом начале, в дальнейшем им было предложено покинуть зал, и все события происходили при закрытых дверях. Можно ли считать данный съезд правомочным решать столь сложные вопросы? Согласно существующему на настоящий момент Уставу - нет, поскольку нарушена процедура созыва съезда, квоты выборов делегатов, сама процедура проведения.

На должность Камбы-Ламы был избран Март-оол Норбу-Самбу - Даа-Лама Бай-Тайгинского кожууна(его духовное имя - Лопсан Туптен, такое же, как и у одного из тибетских учителей, работающих в Туве, что вызвало определенную путаницу в ряде информационных сообщений).

ИСТОКИ СЛОЖИВШЕЙСЯ СИТУАЦИИ

Все происходящее сегодня есть результат многих скрытых процессов, основы которых уходят в историю. Возрождение религии (и в частности - буддизма) как составной части духовной культуры началось в восьмидесятые годы. К тому времени среди тувинских лам не осталось никого, кто имел бы законченное буддийское образование, в основном это были люди, проучившиеся в свое время в тувинских хурээ несколько лет в качестве хуураков (учеников), но не имевшие ни степеней, ни монашеского посвящения, хотя многие из них были искренне верующими людьми, добросовестно исполнявшими обрядово-культовые действия и практики. Когда в Туве стало возможным регистрировать буддийские общины и открыто проводить богослужения, обряды, когда по приглашению в республику впервые приехал геше Джампа Тинлей, то наиболее подготовленной к пониманию и осмыслению основ буддийской философии оказалась интеллигенция. В данной ситуации нет ничего удивительного, именно интеллигенция всегда выступала проводником многих передовых идей, а в том случае, когда институт тувинского буддийского духовенства еще не был сформирован, интеллигенция в какой-то степени взяла на себя функции передачи буддийского учения в массы. Создание первых буддийских общин, общественной организации "Друзья Тибета", наконец, организация и проведение Первого Учредительного съезда сторонников и последователей Учения Будды в 1997 году, когда был выбран первый Камбы-Лама республики -Аганак Хертек - во всем этом немалая заслуга мирян. Но если вначале между формирующимся институтом тувинского буддийского духовенства и верующей интеллигенцией не было никаких разногласий, то по мере обретения самостоятельного статуса, признания в республике, тувинские ламы все чаще стали напоминать, что есть внутриуставная монашеская жизнь, к которой миряне не имеют никакого отношения. Спору нет, когда речь идет о соблюдении монашеской этики и распорядка, когда речь идет об административно-хозяйственной жизни, проведении богослужений, это все - сугубо внутренние дела монахов, но когда речь идет о вопросах, связанных с соблюдением норм закона, это уже вопросы, которые могут и должны обсуждаться.

Устав централизованной буддийской религиозной организации Управления Камбы-Ламы Республики Тыва, принятый на Первом всетувинском учредительном съезде сторонников и последователей учения Будды в Республике Тыва, четко обозначил, что "высшим органом Управления Камбы-Ламы Тувы (УКЛТ) является Съезд представителей сторонников и последователей Учения Будды Республики Тыва и филиалов УКЛТ"(Y,1), именно съезд избирает Камбы-Ламу Тувы. Как мы видим в случае с событиями, произошедшими в январе-феврале, Устав был нарушен. Дело в том, что стремление отстранить мирян от решения вопросов, связанных с выборами буддийского руководства, привело к тому, что на втором съезде, когда выбирали Долаана Куулара, были внесены поправки в Устав, но они не были зарегистрированы управлением министерства юстиции России по Республике Тыва и, следовательно, не являются юридически правомочными. Есть и еще одна проблема - стремление к самостоятельности проявляется у тувинского духовенства и в том, что в последнее время деятельность тибетских учителей, живущих и работающих в республике уже довольно длительное время, подвергается постоянной критике. Оставим в стороне вопросы, касающиеся различных догматических расхождений, и посмотрим на внешнюю мотивацию. Еще в 1998 году, когда первый Камбы-Лама Хертек Аганак собирался на учебу в Индию, встал вопрос о том, кто его будет замещать на это время, то именно тувинские ламы воспротивились тому, чтобы это был один из тибетских монахов, несмотря на большую поддержку со стороны интеллигенции (это, кстати, было первое противостояние). И сегодня Долаана Куулара обвиняют в чрезмерной поддержке именно тибетских учителей, забывая при этом, что именно они могут помочь в деле воссоздания буддийских традиций, некогда утраченных. КАКОВЫ ИТОГИ?

Попробуем подвести итоги. Что мы сейчас имеем? Нового Камбы-Ламу и новое Управление Камбы-Ламы, стремящееся к самостоятельности и автономности. Кстати, по уровню образования нынешнее управление Камбы-Ламы намного ниже предыдущего, ни сам Камбы-Лама, ни его заместитель по международным вопросам Ким Монгуш не имеют законченного буддийского образования. Прежний Камбы-Лама не счел возможным для себя вести долгие дрязги и вмешивать в решение данного вопроса мирян, хотя последние предлагали ему свою поддержку, Еше Дагба поступил как истинный буддист - он предпочел не создавать конфликтную ситуацию, помня, что основа Учения Будды - мир, спокойствие и неомраченное сознание людей. Единственным разумным решением в сложившейся ситуации явился бы созыв внеочередного съезда, где в обстановке открытости и всеобщей гласности (как это должно быть в любом цивилизованном обществе) можно было бы обсудить накопившиеся проблемы и попытаться прийти к какому-то компромиссу. Конечно, в странах, где история буддизма не прерывалась (в Индии или Шри-Ланке), духовенство решает почти все свои вопросы самостоятельно, но там, где институт духовенства еще слаб и объективно нуждается в поддержке - как в финансовой, так и в образовательной - по вопросам чтения лекций, проведения бесед, переводов и популяризации учения - в таких случаях без поддержки со стороны мирян просто не обойтись. Кстати, история буддизма знает хороший пример такого сотрудничества - проведение первого всетувинского съезда лам в 1928 году, когда одним из инициаторов проведения съезда выступал председатель Совмина ТНР Дондук Куулар, и многие государственные служащие присутствовали на съезде, активно обсуждая вместе с ламами вопросы воспитания, образования и перспектив развития буддизма в Туве.

Все это не так просто понять и оценить. А пока# пока многие верующие говорят о том, что в храм Цеченлинг, строившийся в такое трудное время и ставший украшением города Кызыла, они ходить не будут, поскольку считают для себя это совершенно невозможным. Неужели храм опустеет?"

Россия является светским государством. Насыщенная история страны и её субъектов послужила базой для развития самых различных культурных и религиозных традиций. Особый интерес с этой точки зрения представляет сибирская республика Тува, где по сей день основа верований - тибетский буддизм в сочетании с элементами культуры древних шаманов. Религиозное достояние республики - храм Цеченлинг, располагающийся в тувинской столице.

География

Республика Тува - часть Сибирского Федерального округа, российско-монгольский «пограничник». Помимо Монголии субъект граничит с Алтаем, Хакасией и Бурятией, а так же Иркутской областью и Красноярским краем.

Святыня расположена в самом сердце республики - столице Кызыле, в центре города (неподалёку от площади Победы). Точный адрес - улица Щетинкина-Кравченко, дом 2.

Удобное местонахождение достопримечательности позволит вам оценить не только неординарность буддийской святыни, но и другие живописные места Кызыла. Рядом находится множество магазинов и гостиниц.

Представим возможные варианты маршрута.

Как добраться до храма

Особенность республики Тувы - отсутствие функционирующей железной дороги: транспортный узел находится в стадии постройки. Так же Тува пока не имеет официального транспортного сообщения за пределами Сибири. Однако вы можете добраться до Кызыла следующими способами:

По воздуху. В 6 километрах на юго-запад от города расположен региональный аэропорт Кызыл, откуда в саму столицу можно добраться маршрутками №1 и №1а. Однако авиасообщение Кызыла также не развито: круглый год самолёты курсируют только между столицей и некоторыми областными городами Тувы, а так же Новосибирском, Красноярском и Иркутском. Если вы не сибиряк, придётся прокладывать путь с пересадками.
Автобусом. Автовокзал находится совсем неподалёку от центра столицы, на улицы Дружбы, дом 55. Сообщение также осуществляется лишь с сибирскими городами. Среднее время в пути - 7,5 часов.
Автомобилем. Для обладателей личного транспорта и не-сибирского местоположения поездка на автомобиле станет самым оптимальным вариантом пути. Однако водителю следует заранее подготовиться и по возможности найти себе попутчика с водительскими правами: расстояние до Кызыла от, к примеру, Москвы составляет 4 750 километров, так что в пути придётся провести в среднем почти 3 дня (без крупных остановок).

Варианты выше - единственно возможные способы прямого попадания в Кызыл. Для совершения рейса с пересадками вы можете воспользоваться:

бла-бла-каром: сервис поиска попутчиков поможет добраться желающим до тех же сибирских городов, что осуществляют прямое транспортное сообщение с Кызылом, а так же до Абакана. Главный минус - высокая стоимость поездки (часто находится наравне со стоимостью ж/д билета, а иногда и выше);
поездом: железная дорога активно развита как в Сибири (благодаря чему можно добраться в вышеуказанный Красноярск, Новосибирск или Иркутск), так и в Хакасии (существует известнейший маршрут Москва - Абакан, по пути захватывающий едва ли не половину России).

История тувинского буддизма: всё о Ничего

Цеченлинг - уникальный памятник буддийского наследия Тувы. Храм построен относительно недавно, причём в рекордно короткие сроки: первый камень был торжественно заложен президентом Тувы в феврале 1998, а уже меньше чем через 2 года, в октябре 1999 был освящён Его Святейшеством Джампэлом Намдролом Чокьи Гьялцэном, главой буддистов Монголии того времени (так называемым Богдо-гэгэном). Проект принадлежит главному архитектору Кызыла Фан Чен Иру.

Буддизм пришёл на земли современной Тувы ещё в IX веке. Первые храмовые постройки датируются четырьмя веками позже, когда тувинские земли находились в составе Монгольской империи. Местные называют буддийские храмы хурээ.

Религиозная иерархия в тувинских представлениях тесно связана с монгольскими канонами, которые были переняты практически без изменений. Само же мировоззрение тувинцев уникально, поскольку издавна основой духовенства этих земель были шаманы, чьему влиянию не удалось перечить. Обе традиции со временем сплелись воедино: особенно любима тувинцами буддистская мистерия Цам - ежегодное торжественное служение, вобравшее в себя черты шаманских обрядов. Так же в республике широкое распространение получила Тибетская медицина.

Цеченлинг - буддийский «феникс» Тувы, символ возрождения культа. Во времена репрессий активно уничтожались любые храмовые постройки, в том числе и хурээ. Возведение пусть и не слишком большого, но такого неординарного храма стало ярчайшим событием духовной жизни республики.

Буддийский храм Цеченлинг сегодня

Главная религиозная постройка Тувы выглядит аккуратно и скромно, словно олицетворяя истинно буддистское смирение. Здание несёт роль центра духовного образования, поскольку посетители могут присоединиться к таким занятиям:

общение с ламами. На первом этаже устроена приёмная нынешнего Святейшества - Далай-Ламы XIV, с которым могут побеседовать все желающие;
йога и медитация. В Восточной культуре равноценное развитие души и тела, а так же их успешное взаимодействие является ключом к гармонии. Практические занятия тоже проводятся ежедневно для всех пришедших;
занятия по тибетскому языку;
уроки философии буддизма

Здание состоит из 2 этажей: на первом располагается приёмная комната Его Святейшества, на втором - молитвенный зал. Храм открыт для посещения каждый день с 8:00 до 17:00.

В заключение

Прикосновение к иной культуре - одно из самых ярких событий в жизни любопытствующего. Храм Цеченлинг даёт возможность изучить Восточную философию не только по книгам, но и на практике, общаясь с духовенством напрямую и участвуя в уникальных практиках.

И пусть Кызыл, возможно, не ближний свет - теперь вы знаете, как прийти к Просветлению самым удобным путём и всего за пару часов.

Герой России Сергей Шойгу, который проводит свой короткий отпуск в Туве, сегодня побывал в родном городе Чадане, осмотрел площадку под будущий спортивный комплекс, строительство которого инициировал и намерен курировать лично. Вместе с главой Тувы Шолбаном Кара-оолом они побывали в буддийском храме Устуу-Хурээ, который готовится к торжественному открытию. Напомним, в 2008 году именно по инициативе и при поддержке Сергея Кужугетовича началось строительство нового здания храма – точной копии буддийского монастыря, построенного в 1905-1907 гг. по проекту специально приглашенного тибетского ламы Кунтана Римпоче и разрушенного в 1937 году во времена репрессий. Ламы были репрессированы и расстреляны.

В эти дни храм Устуу-Хурээ готовится к торжественному открытию. Здесь одновременно трудится несколько десятков добровольцев – из сел Дзун-Хемчикского района, Кызыла, других районов республики, а также Красноярска. Это отделочники, художники плотники, электрики. Все они, независимо от вероисповедания и национальной принадлежности, считают участие в строительстве храме своим долгом.

Сергею Шойгу и Шолбану Кара-оолу рассказали о ходе работ, они убедились в том, что сделано многое. Сейчас полным ходом идет роспись храма, параллельно завершаются штукатурные работы.

Добровольцы трудятся до глубокой ночи. Уже полностью установлено и подключено электрооборудование, давно смонтированы и залиты теплые полы. Осталось только выбрать материал для покрытия. Этот вопрос обсудили прямо в храме с участием гостей.

Сергей Шойгу в разговоре со строителями, главой Тувы, представителями общественности напомнил всем, что храмы не только в России, но и во всем мире строятся постепенно, основательно, на века. Поэтому не стоит выбирать что-то на скорую руку (это может быть только временный вариант), лучше подобрать долговечный материал, пусть даже это будет сделано чуть позже. Сошлись на красном граните.

Еще один важный момент – с завершением строительства главного храма работы не должны остановиться навсегда, поскольку запланировано возведение целого храмового комплекса.

– Здесь должен быть настоящий духовный центр, куда люди смогут приезжать, чтобы отдохнуть душой, подумать о своем месте в жизни, – подчеркнул Сергей Шойгу.

Здесь со временем должны появиться школа, центр тибетской медицины, центр восточной фармакологии другие объекты. Устуу-Хурээ, как и было в пору его расцвета, должен стать настоящим духовным центром, объединяющим жителей Тувы.

Сергей Кужугетович признался, что рад завершению строительства храма Устуу-Хурээ еще по одной причине: в свое время привлек к сбору средств многих своих друзей из Москвы и Московской области. Сейчас он может сказать им, что храм готовится к сдаче. И намерен «продолжать влюблять своих друзей в Туву».

Сергея Шойгу на его малой родине встретили традиционно как близкого и родного человека, которому небезразлична судьба земляков. Он успел пожать руки всем, спросить о делах у председателя районной администрации, сфотографироваться с большинством строителей. Уезжая, Сергей Кужугетович сказал, что Тува остается для него самым главным местом на земле, и помогать своей республике он будет всегда.

Устуу-Хурээ – крупнейший буддийский монастырь дореволюционной Тувы. Он был построен в 1905-1907 годах и состоял как из культовых, так и служебных и жилых помещений. В 30-х годах прошлого века, когда начались репрессии против буддийского духовенства, этот памятник истории и архитектуры был разрушен. В 50-х здесь был амбар, где хранили сено. В начале 80-х по подсказке замминистра Кызыл-оола Монгуша московский архитектор Вилля Хаславская описала строение. Он был внесен в федеральный реестр памятников истории и культуры. Архитектор разработала проект его реставрации еще в 80-х годах. В 90-х годах республике были выделены на его восстановление средства, но они были потрачены не по назначению.

«Пламя лампады этого хурээ еще не погасло», - так сказал об Устуу-Хурээ Его Святейшество Далай-Лама XIV во время визита в Туву в сентябре 1992 года.

Только в 2008 году с инициативы Сергея Шойгу начались работы по возвращению уникального памятника буддийской архитектуры.