Человек может довольствоваться малым – постулат людей проповедующих минимализм в противовес потребительству, захлестнувшему современный мир. Аскетизм поощряется в разных религиях и часто – это жесткие практики: самоистязания. Обычному человеку сложно идти таким путем, но есть менее суровые аскезы, результат от которых впечатляющий.

Что такое аскетизм?

Аскетизм – человека вставшего на путь познания себя и Вселенной, и инструмент аскетов – осознанное самоограничение с целью воспитания в себе желаемых качеств и максимальное приближение к Божественному началу. Аскетичный человек добровольно лишает себя значительной доли материальных благ и вырабатывает в себе мышление аскета.

Аскетизм содержит в себе две составляющие:

1. Материальный аскетизм - отказ от современных благ цивилизации и искусственных потребностей, созданных обществом.
2. Духовный аскетизм – ограничение или полный отказ от чувственных удовольствий, создания семьи. Размышления о Боге, чтение духовной литературы. На более глубоком уровне отказ от общества и уход в обители, монастыри.

Аскетизм в философии

Древняя Греция славилась различными философскими течениями и школами, на которые ориентировался весь остальной мир. Киники – школа философов времен Сократа, проповедовавшая особый образ жизни, заключавшийся в отказе от благ, предоставляемых обществом. Яркий представитель киников Диоген Синопский бродяжничал и нищенствовал. Другая греческая школа – стоики, основанная Зеноном Китайским отвергала асоциальный путь. Аскетизм в философии это направление, сформировавшееся под влиянием философов-стоиков (Сенека, Марк Аврелий), в основе которого заложены:

• освобождение от влияния внешнего мира через добродетель и самодостаточность;
• власть духа над плотскими инстинктами;
• высокая эстетика в поступках и мыслях;
• жизнь в согласии с природой и Вселенским Космическим Разумом;
• ненасилие.

Аскеты в православии

Аскетизм в христианстве связан с Христом, образ которого православный аскет хранит в душе и опирается на него в повседневных делах, наполняя их божественным смыслом. С помощью молитв, аскет сонастраивается с божественным и посвящает Богу все свои аскезы по преодолению искушений и страстей. В течение года православный аскет соблюдает все посты, молится, причащается и исповедуется. Изучение жизни святых укрепляет христианина в его намерениях.

Христианские святые, которые вели аскетичный образ жизни (отшельничество):

• Иоанн Креститель;
• Онуфрий Великий;
• Серафим Саровский;
• Сергей Радонежский;
• Павел Обнорский;
• Тихон Калужский.

Аскетизм в буддизме

Когда принцу Гаутаме Сиддхартху исполнилось 29 лет, он состриг волосы, надел скромную одежду монаха и покинул дворец родителей распрощавшись с роскошной жизнью.Так Гаутама стал ищущим просветления – Буддой. В течение 6 лет Будда жил как аскет: умерщвлял свою плоть суровыми аскезами и однажды чуть не умер от истощения, при этом не приблизившись к истине ни на мгновение. Будда понял, что самоумерщвление плоти - бесполезный метод для просветления и начал практиковать медитацию и размышление. Для буддизма характерны следующие аскезы, приводящие к Нирване:

1. Шаматха – основная и главная внутренняя аскеза буддистов – сосредоточение и полное успокоение ума и сознания.
2. Випашьяна – культивирование высшего знания (медитации).
3. Умеренность в пище – это следование Срединному пути в аскетизме. Тело содержится в том состоянии, в котором не отвлекает аскета от сосредоточения на медитации. В буддизме физическая аскеза не так важна, как аскеза контроля над мыслями.
4. Практика Сати (осознавание) мысленное разделение тела на 32 элемента (волосы, зубы, кожа, ногти и так далее) помогает дисциплинировать мысли, чтобы не поддаться мирским соблазнам.

Виды аскетизма

Аскетический образ жизни предполагает огромную внутреннею работу и должен совершаться каждый день только из благостного состояния. Аскезы практикующиеся в гневе, страсти и гордыне не имеют к духовности никакого отношения. Аскетизм условно принято делить на виды, которые тесно взаимосвязаны между собой:

1. Аскетизм языка – очень важная аскеза речи. Пустословие, сплетни недопустимы у аскетов. Правдивость и добрые слова творят для человека и его близких - благоприятную судьбу.
2. Аскетизм тела - ношение простой, из натуральных материалов одежды, соблюдение умеренности в пище, почитание, уважение родителей и старших по возрасту.
3. Аскетизм ума - чистоте и контролю мыслей уделяется достаточное внимание. Самообладание помогает контролировать чувства и направлять их в правильное русло. Удовлетворенность ума зависит от принимаемой пищи и связана с аскезами для тела. Легкая пища – положительные мысли, тяжелая пища – страхи, невежество потеря контроля над разумом.

Как живут аскеты?

В современном обществе аскет это - человек, решивший пойти путем освобождения с целью избавления себя от ненужного потребительства и всего устаревшего: вещей, связей, мышления, старого образа жизни. Само слово аскетический - это значит суровый, строгий, спартанский. На сегодняшний день люди, избравшие путь аскетизма, живут придерживаясь правил:

1. Довольство малым, без чувства ущербности, навязываемой маркетологами. Хорошие книги, лучше дорогой бытовой техники и мебельного гарнитура.
2. Минимум вещей.
3. Большое значение придается развитию внутреннего мира.
4. Бережное отношение к природе (пластиковые пакеты, бутылки отсутствуют в быту аскетов по причине захламления планеты этими продуктами нефти).
5. Благотворительность.

Аскетизм - причины

Зачем нужен аскетизм современному человеку? Главные общечеловеческие ценности остались неизменными на протяжении многих веков: уважение, здоровье, познание своих возможностей, вера в то, что «Я» - это не только тело, но и духовная субстанция. Смысл аскетизма для каждой личности он уникальный и несет свою смысловую нагрузку. Причины, по которым человек начинает практиковать аскезы:

• потеря здоровья, неизлечимые болезни;
• познание своего «Я»;
• расширение границ сознания;
• у женщин – бесплодие, отсутствие замужества;
• достижение сверхспособностей;
• стремление усилить мир положительными вибрациями (ненасилие, доброта).

Аскетизм - принципы

Что значит аскетизм - В.С. Соловьев (русский философ XIX в.) описал в своем произведении «Оправдание добра», отмечая при этом главные принципы аскетизма:

1. Подчинение плоти духу – достойное отношение к тому, что ниже Духа.
2. Сострадание, альтруизм, самообладание, благоговение – главные составляющие благостной аскезы.
3. Любовь к Богу (Абсолюту, Логосу, Вселенной) – без нее любая аскеза теряет смысл.

А скетизм - это инструмент саморазвития. Для правильного его использования важно понимать, как он работает, какие аскезы, как и когда практиковать, чтобы результат шёл во благо. Я начала соблюдать аскезы задолго до практики йоги, но не понимала, чем именно я пользуюсь, и что мне это даёт. Став преподавателем, и увидев аскетизм под новым для себя углом, я поняла, что , а никак не были инструментами развития. В данной статье я постараюсь разобраться в этом вопросе и обозначить важные моменты осознанной и ответственной работы с аскезами, ибо, как за любое действие в этой жизни за совершение аскез и наше отношение к ним, мы также несём ответственность.

Что такое аскеза?

Аскеза - это добровольное принятие дискомфорта (физического, психологического или любого другого), а также определённые усилия, которые мы к этому прикладываем. Важный акцент на слова «добровольное» и «принятие». То есть мы не страдаем и не рассчитываем на то, что это «зачтётся». Более того, мы спокойно и смиренно это принимаем.

Какими бывают аскезы?

Аскезы бывают разными. Йоги и буддисты выделяют 3 типа: аскезы Тела; аскезы Речи и аскезы Ума.

Аскезы Тела:

• питание, способствующее духовному росту (саттвичное, неубойное, без интоксикаций),
• умеренные физические нагрузки,
• паломничества,
• нахождения только в благостных местах,
• чистота тела и одежды,
• простота,
• ненасилие (может быть аскезой речи и ума тоже), контроль страстей и пр.

Совершая аскезы для тела, важно помнить, что цель ни в коем случае не навредить телу и пострадать, а через аскезу научиться контролировать свои желания и чувства. Фанатизм и садо-мазохизм неуместны, более того, самоистязание не имеет с аскезой ничего общего. Здесь можно возразить и вспомнить массу примеров из жизнеописаний йогов, которые вытворяли со своими телами, с нашей точки зрения, именно садо-мазо. Я это объясняю разными уровнями духовного развития: что для нас аскеза, для них - естественное состояние, поэтому для действенного неудобства нужно что-то более изощрённое.

Аскезы Речи:

• сатья (правдивость),
• не критиковать,
• не обсуждать,
• не злословить,
• не говорить плохо о ком-либо за спиной,
• не перебивать,
• не кричать,
• не «насиловать» речью тех, кто не хочет слушать или не готов принять сказанное,
• избегать споров,
• не переубеждать никого ни в чём и не стремиться «перетянуть в свою веру, йога-кружок и т.д.».

Аскезы Ума:

• контроль чувств и эмоций,
• чтение Писаний и размышления,
• джняна-йога,
• самоанализ,
• обуздание чувств,
• усмирение гордыни,
• покаяние (раскаяние),
• почтительное отношение к людям,
• проявление уважения и тому подобное.

Аскезы могут делиться на вынужденные и добровольные. Хотя, это не совсем верно. То, что можно назвать вынужденной аскезой - «отработка» кармы, и аскезой не является. Вынужденный дискомфорт и боль напоминают о неизбежности страданий в этом мире и необходимости работы над собой, добровольные помогают отработать или уменьшить долги будущего. Интересно, что не все добровольные пойдут на благо. Аскезы желательно совершать предписанные.

На мой взгляд, весьма показательной является история Гандхари - жены Дхритараштры из Махабхараты.

Образ царицы очень благочестив и скромен, как и предписано женщине, но страшная аскеза, на которую она себя обрекла, не была предписанной. Женщине надлежит спрашивать совета и разрешения у отца или мужа, ибо она находится под их защитой и пожинает плоды их деятельности. Гандхари из самых благих побуждений сострадания и желания понять слепого от рождения мужа обрекла себя на добровольную слепоту. Муж это воспринял как насмешку. Мудрецы также не одобрили сей поступок, ибо в писаниях он не упоминался и доселе не использовался, но, тем не менее, принимая во внимание благие мотивы, аскеза была разрешена Гуру династии, хотя и против воли мужа. Кармические связи трудны для понимания, так как нелинейны. Точно сказать, к чему привела данная аскеза, трудно. Но счастья в том воплощении у Гандхари не было - 100 сыновей родились с демоническими наклонностями, мужа не оставляла ни на мгновение и туманила его ум жажда власти, принося массу страданий его жене и подданным. А брат Шакуни считается главным зачинщиком боя на Курукшетре. Конечно, причиной не является одна лишь аскеза, но в непонятной до конца «многоходовке» всё играет роль.

В любом случае, аскеза - дело серьёзное и требует чёткого понимания цели и инструментария. Лучше пользоваться предписанными, по крайней мере, до тех пор, пока уровень личной практики и духовного роста не позволит видеть вещи глубже и сопоставлять действие с последствием.

Как и любой поступок, аскеза может совершаться в разных гунах - в страсти (раджас), невежестве (тамас) или благости (саттва). Зависит это, в первую очередь, от цели аскезы. Аскезы с целью духовного развития - это , с целью получения для себя материальных благ - в страсти, и аскезы с целью получения энергии для проклятия других - это уже невежество. Нужно различать аскезы для своего блага и на благо других. Это совершенно разные категории, однако, последовательность выполнения должна быть такой - сначала очищаем внутренним огнём себя, затем работаем на благо других.

Какие плоды от аскез мы можем получить?

1. Сжигание кармы («Совершившие великий грех и остальные, совершающие недостойные дела, освобождаются от греха хорошо исполненным аскетическим подвигом» Ману-смрити, XI 240).
2. Накопление тонкой энергии шакти (или тапаса) переработкой грубой энергии накопленных заслуг, что увеличивает жизненную энергию и повышает наш потенциал.
3. Получение материальных или духовных благ - удачное замужество, благословение богов, деньги, сиддхи, могущество, власть, уважение и многое другое.

В соответствии с законом кармы, все события в мире сбалансированы между тем, что мы получаем и тем, что отдаём простым механизмом. Механизм этот известен как 3-ий закон Ньютона: «Действию всегда есть равное и противоположное противодействие, иначе, взаимодействия двух тел друг на друга равны и направлены в противоположные стороны». И если мы переживаем аскезы, то, согласно механизму кармы, это страдание должно быть компенсировано неким количеством «счастья», чаще всего исполнением желаний (выздороветь, выйти замуж, получить много денег и т.д.). «Вознаграждение» во многом зависит от уровня развития аскета.

Цель аскезы.

Цель должна быть чёткой и ясной. Иначе легко попасться на удочку Эго, и совершать аскезы ради самих аскез. При этом взращивая чувство собственного Я, параллельно «просвещая» всех и вся вокруг, и наблюдая за взлетом чувства важности, как собственной, так и совершаемых действий, привязываясь к результату и ещё крепче сжимая руки кармы на своей шее.

Видеть и понимать цель очень важно. Нам неизвестно, почему йоги Индии подолгу морят себя голодом, холодом и Бог знает ещё чем. Это другой уровень. И нет смысла практиковать такие вещи во имя Эго. Например, мы решаем совершить аскезу и 10 дней не мыться. Это серьёзная аскеза. Но какова цель? Ведёт ли это к повышению уровня сознания и духовному росту? В качестве примера приведу такую притчу:

Умер человек и попал на Божий суд и спрашивает Бога:
- Господи, что с долей моей? Я заслужил царствие небесное? Я ведь страдал! - с достоинством заявил человек.
- А с каких это пор, - удивился Бог, - страдания стали считаться заслугой?
- Я носил власяницу и вервие, - упрямо нахмурился человек. - Вкушал отруби и сухой горох, не пил ничего, кроме воды, не притрагивался к женщинам. Я изнурял своё тело постом и молитвами...
- Ну и что? - заметил Бог. - Я понимаю, что ты страдал - но за что именно ты страдал?
- Во славу твою, - не раздумывая, ответил человек.
- Хорошенькая же у меня получается слава! - усмехнулся грустно Господь. - Я, значит, морю людей голодом, заставляю носить всякую рвань и лишаю радостей любви?
Повисло молчание... Бог всё так же задумчиво взирал на человека.
- Так что с моей долей? - напомнил о себе человек.
- Страдал, говоришь, - тихо произнёс Бог. - Как тебе объяснить, чтобы понял... Вот, например, плотник, что был перед тобой. Он всю жизнь строил дома для людей, в жару и холод, и голодал порой, и часто попадал себе по пальцам, через это и страдал. Но он всё-таки строил дома. И потом получал свою честно заработанную плату. А ты, получается, всю жизнь только и делал, что долбил себе молотком по пальцам.
Бог на мгновение замолчал...
- А где же дом? Дом где, Я спрашиваю?!

Как совершать аскезы?

Кришна в Бхагавад-Гите говорит: «Что бы ты ни делал, что бы ты ни ел, что бы ни приносил в жертву или в дар, какой бы подвиг ты ни совершал, о Каунтея, - всё это совершай как приношение Мне!» (БГ 9.27). «Знай, что свершающие не предписанные святыми Писаниями жестокие аскетические подвиги ради самолюбования и с гордостью, в то же время одолеваемые половой страстью, привязанностями и насильственностью, неразумные, терзающие элементы, из которых состоят их тела, а также Меня, находящегося внутри их тел, - знай, что их решения демонические!» (БГ 17.5-6).

Самая главная опасность, подстерегающая любого аскета, состоит в том, что, получая шакти (тапас) посредством аскез, гордыня начинает «зашкаливать». Благодаря аскезам уважение к практику в социуме автоматически повышается, и Эго радостно потирает ручки. Без веры и без Бога внутри, аскезы превращаются в палача. Все результаты следует предлагать Богу и делать на благо всех живых существ (даже совершая аскезы для своего собственного очищения и духовного роста, необходимо понимать, что в долгосрочной перспективе это должно принести благо всем).

Поэтому важно не обсуждать аскезу с другими, не хвастаться, не выставлять напоказ, а лучше не говорить вообще про неё ни с кем, кроме как с Учителем (Наставником), если таковой имеется. На этот счёт есть замечательная притча:

Во времена Будды Шакьямуни жил один богатый царь, вознамерившийся поднести Будде и сотням сопровождающих его монахов несметные дары. Он пригласил их всех на особый праздник, который проходил в его саду. Много недель подряд царь подносил всем собравшимся бесчисленные дары в виде вкуснейшей еды, одежды и денег. По традиции того времени после совершения благого действия выполнялось посвящение заслуг, так что человек получал награду за свои дела. Когда грандиозное торжество подходило к концу, царь попросил о посвящении заслуг последних нескольких недель. Будда согласился выполнить его просьбу, но прежде чем сделать это, задал очень необычный вопрос: «Должен ли я за все твои материальные подношения и подарки совершить посвящение в твою пользу или в пользу того человека, который в действительности накопил наибольшую заслугу?».

Царь был сбит с толку. Он думал, что самая большая заслуга принадлежит ему, ведь это он организовал праздник и был столь щедр со всеми, однако ответил: «Разумеется, ты должен посвятить заслугу тому, кто её заслужил».

Тогда Будда посвятил заслугу старухе-нищенке, сидевшей у ворот сада. Собравшиеся были потрясены. Спутник Будды Ананда спросил его: «Почему ты посвятил заслугу от этого праздника нищенке, которая совершенно ничего не сделала, а не царю, который всё это оплатил?» Будда ответил: «Деньги потратил царь, а у нищенки нет и рупии, но она радовалась, что совершаются такие обильные подношения. Поскольку сама она ничего не давала, она не испытывала гордости. Царь был щедр, но самодоволен, восхищаясь собственными благими поступками. Заслуга старухи оказалась больше заслуги царя благодаря тому, что она была искренней и скромной».

Собираясь соблюдать аскезу, необходимо заранее спланировать продолжительность аскезы и следовать плану. Если появляется соблазн соблюдать дольше - вероятно, Эго укрепилось; если же наоборот появилось желание быстрее покончить с ней это показатель того, что сила воли слабая или внешние силы мешают. Фанатичность, равно как и потакание слабостям, показатель неблагой аскезы. Предписанные аскезы имеют определённое время входа-выхода согласно писаниям. Например, жительницы Индии соблюдают пост на Навратри - 9 дней и 9 ночей ограничений. И эти дни определены весенним и осенним равноденствием (существует летнее и зимнее Навратри, но их меньше празднуют). Также на постящегося может оказывать влияние планета, соответствующая конкретному дню недели во время соблюдения поста и других аскез. Например, экадаши выпадают на 11-ые лунные сутки, и время выхода чётко обозначено. Православные посты тоже имеют временные рамки и другие условия. То есть временной фактор важен как с точки зрения продолжительности, так и начала-окончания аскезы. Для себя я поняла, что хорошо бы следовать уже существующим предписаниям и не изобретать велосипед.

«Пост как приносит пользу тем, которые разумно к нему приступают, так и вредит неразумно его начинающим. Посему заботящиеся о пользе поста, должны беречься вреда его, то есть тщеславия». (Преподобный Марк Подвижник)

«Правила» выполнения аскез, которые я вывела для себя:

Во-первых, постоянство (признак саттвы). Как и любой другой аспект садханы, аскеза должна быть постоянной, если не предусмотрен конкретный период её выполнения.

Во-вторых, предложение результатов аскез Богу, и изначально делать это для Бога, другими словами, не привязываться к плодам. Стоит быть благодарными просто за возможность совершить аскезу, служить людям и двигаться на пути самосовершенствования.

В завершение хотелось бы сказать. Лучшая аскеза - следовать своей дхарме и налаживать отношения с Богом, каждое действие совершать беЗкорыстно и подносить плоды Всевышнему. Тогда кармические узелки будут постепенно уменьшаться, и жизнь будет проходить в благих аскезах. Вот что говорится в Ману-смрити про дхарму «Аскетизм для брахмана - приобретение священного знания, аскетизм для кшатрия - охрана народа, аскетизм для вайшу - хозяйственная деятельность, аскетизм для шудры - служение» (XI 236).

Пусть все живые существа будут счастливы!

Прежде чем заняться духовной практикой, необходимо понять, что такое аскеза. Это инструмент осознанного самоограничения, благодаря которому человек достигает нравственной, эмоциональной и телесной чистоты. Ее цель – укрепление связей с Божественным началом.

Виды аскезы

Духовные практики, основанные на жестком контроле своих мыслей и действий, существуют во всех религиях мира. Условно их можно разделить на три вида:

Аскеза тела

Человек соблюдает посты и сознательно ограничивает себя в пище, делая выбор в пользу простых продуктов. Необходимы посильные физические нагрузки, участие в паломнических турах, содержание в чистоте тела и одежды, укрощение различного рода телесных страстей и чрезмерных желаний. Важно помнить, что главная цель этой аскезы – не физические муки ради духовной идеи или славы, а выработка силы воли и навыков самоконтроля. Изнурительные диеты, которыми часто злоупотребляют женщины ради стройной фигуры и увлечение мужчин тренажерами только с целью накачки мышц, также не имеют ничего общего с аскетизмом.

Аскеза речи

Быть правдивым, воздерживаться от критики и осуждения, ни злословить, ни шептаться за чужой спиной, терпеливо выслушивать собеседников и оппонентов. Совершать аскезу речи – означает научиться уходить от скандалов и споров, а также не докучать своими нравоучениями и привычкой навязывать разговор тем, кто не готов выслушать и принять сказанное. Особенно стоит воздерживаться от желания обратить собеседника в свою веру, подчеркивая личностное преимущество или обретение более высокой духовности.

Уход от чрезмерного многословия – важный урок для женщины.

Аскеза ума

Аскеза ума усиливает контроль в эмоциональной сфере, усмирение гордыни. Совершать эту аскезу помогает анализ личных поступков и их трансформация. Непревзойденным инструментом для этой цели является – система Турбо-Суслик. Ее можно . Эта система экологично очищает ментальное пространство практикующего, устраняя все не нужное, старое и мешающее.

Например, избавляет от: негативных эмоций и состояний, ограничивающих убеждений, эмоциональных травм, комплексов, вредных установок и многого другого. Такая зачистка положительно отражается на внутре

Как совершаются аскезы?

• Уважительное отношение к родителям и старшим людям – первое условие благости.

В древних духовных практиках говорится, что человеку, нарушающему этот закон, трудно достичь успеха в обществе. Здесь огромную роль играют установленные взаимосвязи. Мать не может рассчитывать на хорошее отношение к себе дочери, если она плохо относилась к своей матери. Женщины не достигнут должного внимания мужчин, если не почитают отца. Как сын относился к матери, так точно с ним будет обращаться жена. Нелюбовь к отцу приводит к проблемам с начальством.

• Соблюдение внешней и внутренней чистоты – еще одна грань аскетической жизни.

Первое условие выполнить несложно. Для этого достаточно ежедневно принимать прохладный душ, который приводит в порядок мысли и следить за опрятностью одежды. В то же время ледяное омовение и все формы длительного закаливания могут привести к постепенному истощению организма.

Сохранение на должном уровне внутренней чистоты – непростая задача, поскольку избавиться от разного рода осуждений и злословия очень непросто. Совершать эту аскезу следует путем освобождения от негативных мыслей, касающихся и конкретных людей, и жизненных ситуаций в целом. Если человеку не хватает желания или силы воли сознательно избавиться от такого рода скверны, то в его душе остается тяжелый осадок, который будет постоянно подталкивать к разговорам о плохом.

Решить эту проблему помогает простая тренировка. Желание негативно высказаться о ком-то, следует отложить на завтра. И так до тех пор, пока соблазн не исчезнет совсем. Неумение совершать аскезу приведет к потере репутации в обществе, даже если человек внешне кажется благонравным.

• К позитивным формам проявления аскезы относится и такое качество, как простота.

Это особая благость, когда мудрый образованный человек остается доступным и не выставляет напоказ свои знания, подчеркивая преимущество над другими. Только доступность позволяет нам видеть свои недостатки, накопление которых способствует деградации личности. Приобретенные знания обнуляются отсутствием простоты, потому что разум в невежестве базируется на гордыне и ложном эго.

Стоит также помнить, что простота умного и примитивизм глупца – разные вещи. Если человек навязчив, ведет себя напыщенно в дружеской компании или фривольно в деловой обстановке, то такое поведение вряд ли можно назвать позитивным.

• Целомудрие, исключающее сексуальную жизнь вне брака, – также важный аспект аскезы.

Его нарушение приводит к безвольности. Вступив с кем-то в сексуальные отношения, мы автоматически принимаем на себя часть его судьбы и кармы. Очистится от неблагонравного поступка можно, но для этого потребуется немало усилий и времени. Знание последствий остужает такого рода помыслы.

• Неприменение насилия – путь к духовной жизни.

Бывает три типа проявления такого рода негатива – действием, словом и в мыслях. Все они приводят к потере свободы выбора. То есть человек попадает в рамки определенных ограничений и не может из них вырваться, становясь ведомым судьбой. Совершать такого рода аскезу, значит предоставить легко, без обиды и с любовью свободу действия другому человеку. Только так можно позитивно повлиять на его разум, подтолкнув к пересмотру личностного поведения и жизненной позиции. Причем этот процесс обоюдный. Позволяя другому быть свободным в выборе, мы очищаем свое сердце, становясь более авторитетным советчиком для того, кто раньше не разделял нашу позицию.

Аскеза, предназначенная для женщин

Астрологи утверждают, что на жизнь женщины оказывает заметное воздействие Луна, а на поведение мужчин – Солнце. Отсюда их разность. В первом случае речь идет об эмоциональной и психической сфере, во втором – об активной энергии физического плана, где ярко проявляется действие, страсть, грубая сила. Совершая аскезы, предназначенные для мужчин, женщины вряд ли будут чувствовать себя комфортно. И наоборот, усиление утонченной женской природы через определенные ограничения принесет им большую пользу.

К аскезам женщины должны относить осторожно. Продолжительное голодание может привести не только к потере внешней привлекательности, но и здоровья, потому что есть риск получить сбой в работе гормональной сферы. К аналогичному эффекту приводят и чрезмерные физические нагрузки, включая силовую гимнастику и обливание холодной водой. Умеренность во всем – главное условие аскезы для женщины.

Забота о своей семье и родителях, помощь тем, кто в ней нуждается, содержание дома в чистоте и порядке, – ежедневный женский труд. Но к аскезе он может быть причислен только в том случае, если все эти действия женщины совершают с удовольствием и любовью.

Целомудрие – одно из главных проявлений женской благости.

Как совершать мужские аскезы?

Аскезы для мужчин направлены на формирование характера. Им периодически необходимо практиковать сон на полу, строгий режим дня, голодание. Полезно принуждать себя к аскетическому образу жизни и бороться с собой, если не хватает силы воли. Аскеза для мужчин включает в себя обливание ледяной водой на улице в любую погоду, ранний подъем, силовые физические упражнения.

Благоприятной для мужчин считается привычка ходить пешком, добровольное лишение себя различного рода материальных вещей, постоянная работа. Можно также направить аскезу на свою деятельность в целом. Занятие мужчин физической работой целесообразно дополнять утренней гимнастикой, а интеллектуальные занятия хорошо сочетать с дыхательными упражнениями, способствующими концентрации ума.

Истинные и ложные цели самоограничения

Аскеза – это средство, с помощью которого человек познает в себе Божественное начало. Однако, не все формы добровольного ограничения приносят пользу. Существует мнение, что определенное количество страданий, в рамках действия законов кармы, могут быть компенсированы равнозначной долей счастья. У мужчин, к примеру, нередко появляется желание карьерного и материального роста, а женщины подсознательно рассчитывают на выгодное замужество.

Совершать аскезы человека нередко толкает и гордыня. Главная опасность здесь состоит в том, что развив свои способности и умения до высочайшего уровня, практики могут ощутить себя обладателями силы и энергии божества. В результате обуреваемые страстью, они совершают аскетические подвиги ради самолюбования, славы и ложного геройства. Гордыня и эго берут верх, заставляя забыть главное предназначение духовного роста.

Чтобы избежать таких проблем, все достигнутые результаты следует посвящать Богу. А также осознанно подходить к пониманию того, что аскезы, совершаемые для собственного очищения, рано или поздно принесут пользу многим. Благостное состояние всегда притягательно и служит примером для других людей. Поэтому совсем необязательно обсуждать свои достижения с кем-либо, потому что конечный результат духовного и телесного очищения будет виден и так.

Решившись соблюдать аскезу, человек должен заранее определить ее временные рамки. Это очень важно, потому что желание ее продлить может свидетельствовать об укрепления эго, а соблазн завершить раньше отведенного первоначально срока, – об отсутствии силы воли. Одержимая фанатичность, как и потакание слабости, – яркий показатель аскезы не в благости.

Что дает на практике аскетизм?

Если аскезы совершать регулярно, то со временем можно прийти к впечатляющим результатам. Специалисты утверждают:

• Умеренность является надежным механизмом сжигания кармы. Люди, совершившие грехи, получают шанс очиститься путем осознанного самоограничения и глубокого покаяния;
• Аскеза в благости помогает накопить энергию тонкого плана, что приводит к развитию наших возможностей в широком понимании этого слова;
• Прямым следствием внутренней дисциплины является получение различных благ – хорошая семья, достаток, успешная карьера, уважение, власть и т.д.

Лучшая аскеза – постоянное соблюдение Высших Законов и налаживание гармоничных отношений с Богом. Форму проявления такого рода благости каждый выбирает самостоятельно. Главное, чтобы подобная практика стала не разовой «акцией», а образом жизни. Только в таком случае аскетические подвиги принесут позитивные результаты и выведут на более высокий уровень духовного развития.

В первобытные времена нашим предкам приходилось прикладывать колоссальные усилия для выживания, что внедрило в человеческую природу многие негативные черты, например, ненасытность. Сегодня для подавляющего большинства вопрос выживания утратил свою прежнюю значимость, однако оно продолжает мыслить пороком безмерности, который на заре человечества спасал наш вид от вымирания, позже наращивал жирок на боках его представителей, а сейчас сковывает свободу мышления устаревшими инстинктами.

Чтобы сбросить эти оковы и переформатировать мировосприятие на современный лад, нужно сознательно себя ограничивать до обретения полной самостоятельности, чего может вовсе не произойти, однако именно аскетическое воздержание от избытка делает нашу жизнь осмысленной, организовывая отношения с действительностью должным образом и развивая умственный потенциал. Разумный аскетизм в жизни имеет много плюсов и практически не одного минуса.

Материальные ценности и вредные привычки

Аскетическое мировоззрение строится вокруг внутреннего мира, а не внешнего, однако они прочно связаны между собой, например, временем. Люди, которое интегрированы в современный темп жизни, не могут позволить себе времязатратный старомодный быт, благо, прогресс перенял большинство хлопот столетней давности на себя. Несмотря на несомненную пользу одной техники, другая норовит нас подчинить. Если зависимость от стиральной машины или пароварки избавляют вас от чисто механической работы, то что вам дает зависимость от интернета? Она мастерски пускает вашу жизнь по ветру.

Вы замечали, сколько времени вы проводите перед экраном монитора? Вряд ли, поскольку компьютер стал обыденностью, на которую трудно обратить внимание. Попробуйте подсчитать, какую часть дня он забирает, и вы сами удивитесь, но дело не в этом. Если вы попытаетесь вспомнить, что вы делали, бороздя виртуальные просторы, вы наверняка разочаруетесь, поскольку вы не задумывались о продуктивности работы с компьютером.

Для того чтобы улучшить качество жизни, каждое занятие должно приносить максимальную выгоду, которая является сочетанием положительных впечатлений и интеллектуальной активности; в случае с непродуктивным расходованием времени первые вытесняют вторую, остатки которой замещаются глупым бездействием. Видео с котиками приносят массу положительных эмоций, однако польза от их просмотра оканчивается тогда, когда они забирают время на чтение. А как насчет общения? Вы действительно общаетесь с «друзьями» в социальных сетях или просто часами перестреливаетесь бессмысленными фразами после двух минут нормального диалога? Может, лучше воспользоваться телефоном?

Баланс качества жизни поможет привести в норму аскетизм, конечно, не без жертв с вашей стороны. Неконтролируемое взаимодействие с объектом увлечения, а другим оно практически никогда не бывает, оборачивается зависимостью, и если вы считаете, что вас это не коснулось, попробуйте обойтись без любимого занятия хотя бы неделю.

Аскетизм в жизни не рвет связь с материальным миром, он повышает ее полезность до предела, однако совершенно точно он ратует за независимость от мира, в чем и заключается идея максимальной продуктивности. Это произойдет сразу же после того, как вы преодолеете свои зависимости, и как бы ни была сильна помощь со стороны, главный стимул исходит изнутри. Набравшись смелости, выбирайте себе врага, без которого вы уже не представляете своего существования, и старайтесь его преодолеть. Быстрый результат в этом деле почти невозможен, поэтому не отчаивайтесь, если вредная привычка положит вас на лопатки, главное, чтобы вы не перестали сопротивляться. Представьте себе конечную цель – ни одна вещь больше не властвует над вами, наоборот, это он покоряется вашей воли: вы можете потратить на видеоигры три дня по семь часов, после чего не будете возвращаться к ним несколько недель, вы не грызете локти, когда проходите мимо ларька с сигаретами, вы будете просыпаться в соответствии с требованиями окружения и здоровья, а не засиживаться допоздна.

Так же, как мы угнетаем интеллектуальный механизм бездействием и непотребным топливом, страдает наша психологическая сущность, которая не избавляется от своих недостатков самостоятельно. Характер поддается формированию, поэтому в наших же интересах очистить его от негативных проявлений и усилить положительные черты, в чем снова поможет аскетизм.

Для того чтобы побудить себя к переменам в лучшую сторону, нужно посмотреть на себя со стороны, поскольку человек далек от объективных оценок собственной личности, поэтому, самоограничивая себя, он очень удивляется тому, как много заставляет действовать его против воле логики, в том числе характер, который со стороны кажется нерациональным, если не парадоксальным.

Психологический аскетизм ставит такую же задачу, как и материальный: добиться максимально результативного взаимоотношения с окружением посредством очищения и улучшений деталей механизмов мировосприятия. Отстранитесь от вашей личности на определенное время и понаблюдайте за тем, как проявляется ваш характер. Большинство его негативных черт будет легко заметно на контрастном фоне положительных результатов воздействия с окружением, например, если вас что-то разозлит, вы потеряете самообладание и еще долго не сможете прийти в себя, что явно не вписывается в картину продуктивности. Однако не все из них очевидны. Чтобы распознать остальные, посмотрите на свое поведение глазами других людей и напрямую спрашивайте их о том, какие недостатки они замечают, если вы найдете смелость их признать. После этого вы передаете контроль над собой силе воле, которая попытается искоренить пороки мышления по старой схеме – 1) вы предотвращаете момент несдержанности; 2) спрашиваете себя, правильно ли вы поступаете; 3) вступаете борьбу с зависимостью или привычкой, которые противятся рациональному решению; 4) повторяете предыдущие пункты до избавления от зависимости, после чего принимаетесь за новую.

Выводы

Аскетизм учит трем вещам: как ценить то, что имеешь, как им пользоваться и к чему нужно стремиться. Напишите в одну колонку все, что вы хотите, а во вторую то, без чего не можете жить, что делает вас счастливым прямо сейчас и что вам нужно для работы – это противопоставление раскроет глаза на то, чем вы богаты и чего не хотите замечать. Составьте список пороков – он покажет то, что мешает вам жить так, как вам хочется, и если вы избавитесь от них, вы научитесь обращаться со здоровьем, временем, мыслями, деньгами и прочими ресурсами как подобает. Но быть аскетом не вынуждает отказываться от всего, просто такой образ жизнь помогает сконцентрироваться на духе; многие миллионеры пользуются «мыльницами» вместо ювелирных телефонов или смартфонов и обедают дома, а не в дорогих ресторанах. Вернитесь к колонке ваших желаний и напишите напротив каждого альтернативу, например, дорогой машине соответствует посредственная, зато карьеру мечты трудно заменить чем-то. Так вы четко обрисуете объективные цели, но как их достичь – это уже совершенно другая история.

Календарь

Выполнение заповедей - это категория, которая пониматься может очень по-разному. Можно назвать это тем, что «принято у людей»: внешние приличия, которые необходимо соблюдать, формальное исполенение общеизвестных добродетелй, например, родителей в дом престарелых не сдал, домочадцам прокорм обеспечил, вроде бы явно никому не лжет и проч. Но духовности в этом может не быть вовсе, потому что нравственность не всегда сопадает с духовностью, но иногда подменяет ее. Даже занимаясь благими делами, человек может не развиваться духовно. Например, человек помог кому-то или подарил подарок - и вроде бы все хорошо, но сам он потом целый день думает, как он хорош! Где же здесь духовность? Указывая на это юноше, Господь выходит из плоскости соблюдения обязательных правил.

Испокон веков человечество бьется над проблемой смерти, пытаясь нащупать пути ее разрешения. Сколько раз за прошедшие годы я приводил пример светского безрелигиозного мира, который, не будучи в силах с ней справиться, пытается нивелировать факт смерти, максимально сократив внимание к ней, сняв всякий акцент с этого события.

ЧТО ВЫ ПРЕОДОЛЕЛИ В ВОСКРЕСНОЙ ШКОЛЕ

Ирина Ковалева, выпускница 2017 года

Не «что Вы преодолели», а «кого…» Прежде всего, себя. Иллюстрацией к этому ответу я бы взяла историю о том, как барон Мюнхгаузен вытащил себя за волосы из болота. Все ровно так происходило и со мной: «…нужно было выбирать одно из двух: погибнуть или как-то спастись. — Ну и что же Вы выбрали? — Угадайте…»

В школе мы вытаскиваем себя из болота невежества, из трясины самообмана, из косности, рутины, шаблонов, безысходности — по сути из бездны собственного неверия.

Поэтому: «— Вы утверждаете, что человек может поднять себя за волосы? — Обязательно! Мыслящий человек просто обязан время от времени это делать». И это есть главное преодоление-достижение в нашей школе.

Тема приходской жизни является ключевой для жизни Церкви. Приход — это надлежащая реальность, являющаяся фундаментом всего духовного и социокультурного церковного устройства. В нем потенциально и актуально заложено все, и благополучие всей православной религиозной жизни зависит от того, в каком состоянии находится приход. Иными словами, здоровье всей Церкви в ее социальном и духовном измерении определяется приходом. Будет он здоров и крепок — будет здорова и вся Церковь. Поэтому сегодняшние мои размышления развиваются в русле двух базовых аспектов: что такое приход, трудности, стоящие перед ним, т.е. недостатки присущие ему, и, второе, что необходимо сделать для нормализации его жизни.

Аскетический образ жизни

Стенограмма беседы, состоявшейся 24 декабря 2011 г.

Ну что ж, дорогие друзья, сегодня у нас очередная беседа по перечню тем, как вы помните, нами выставленных. И она открывает перед нами совсем другой образ. Называется она «Аскетический образ жизни».

Это вопрос об аскетизме как таковом, о том, что такое аскетика, почему она нужна, что она делает, для чего, а может, она вообще не нужна. Перед нами стоит некоторый большой вопрос в череде не перечисленныхо нашем времени и востребованности аскетизма в наше время. И я бы сказал, что, наверное, трудно найти более противоречивое время, чем наше, особенно применительно к этой теме — об аскетическом образе жизни. Ну что, спрашивается, кто станет сейчас так жить, если мы не будем брать какую-то кучку нас с вами православных, маленькую и ничтожную, а достаточно широкое поле, миллионы людей, которые в мире в этом ходят? А если мы с вами еще и ко всему прочему заузим это все на предмет сколько-нибудь передового авангарда человечества? Да, ясно, что туземцы Кении какой-нибудь совсем не очень в теме мировых проблем да и не очень рассуждают о высоких материях там, хотя туда надо, конечно, съездить, и там надо пожить — может быть, там своя глубокая духовность тоже есть. Условно говоря, огромные просторы различных регионов земного шара совершенно не расположены иной раз к той проблематике, которую аскетизм несет с собой. Но тем не менее я все-таки скажу следующую вещь: аскетика в нашем противоречивом времени одновременно и всеобще отрицаема, и всеобще утверждаема. Вот такое достаточно парадоксальное заявление, которое я попытаюсь вскрыть в дальнейшем нашем экскурсе, в дальнейших наших размышлениях.

Время наше настолько противоречиво, что оно настолько же отрицает аскетизм как таковой, настолько же его и использует, если хотите, обращается к нему, живет им, действует и осуществляет в своей жизни. Ну, во-первых, на чем хотелось бы сосредоточить ваше благочестивое внимание — что означает аскетика. Аскео (греч. ασκησις) — упражнение, упражняюсь, то есть отсюда оно идет и предполагает как буквальное толкование термина, так и более расширенное. И мы будем как буквально, так и расширенно использовать его в зависимости от нашего контекста.

Далее что мне хотелось бы отметить. Что как только мы говорим с вами, особенно в нашей среде, об образе жизни аскетическом, то у нас всегда вызывается впечатление в нашем воображении, в нашей памяти всегда появляются православные анахореты, православные аскеты, постники, пустынножители раннего христианства, среднего периода или позднего времени. Таковые у нас в среде даже встречаются, и у нас такой вот устойчивый образ возникает. Но при этом всем, наверное, не стоит нам сужать эти рамки только православной средой, нашими традициями, христианством, особенно в восточной его части, потому что, когда мы говорим о первом тысячелетии, мы говорим с вами о двух обрядах — западном христианстве, тогда еще православном, и восточном. А на сегодняшний день про западное христианство у нас с вами вообще никаких иллюзий нет, нам кажется, что там вообще никаких аскетов не было и не может быть. Поэтому наш кругозор, наши рамки сужаются, безусловно, только ареалом православных близких стран. Это Балканский полуостров, есть болгары с сербами, с румынами, и мы, конечно, здесь. И все собственно. Ну, греки, там еще где-то и как-то.

Надо сказать, что аскетическая направленность наблюдается не только в православной среде, но и всякая вообще великая религия обязательно использует аскетические практики. Обязательно, без этого никуда. Это еще один такой очень важный тезис, который мы должны с вами очень хорошо понять. И аскетические практики тоже имели место в некоторых регионах земного шара — раньше православной среды. И в частности, можно привести очень знаменитый, очень известный опыт буддийских монахов. То есть индуизм, буддизм очень ярко как раз проявляется, насколько мне приходилось видеть собственно буддийских аскетов, — как чисто визуально наблюдать за ними, имеется в виду, конечно, по телевидению, потому что на Тибет я не ездил и с ними не общался, безусловно, так и по опыту комментаторов, которые использовали литературу по этому вопросу и описывали все это. Вы знаете, это особенно, конечно, Тибет, особенно практики йоги и так далее, в общем мы с вами слышали об этом, это достаточно растиражировано сейчас, и реклама этому дана достаточно большая. Так вот эти аскетические практики были раньше, чем само христианство, потому что буддизм раньше христианства был, и интенсивность занятий буддийских аскетов, в частности воздержание от пищи там, питья и так далее, — по количеству дней превышает всякую меру. То есть гораздо выше интенсивность, чем у православного нашего уклада, это факт. И то, что мне удавалось наблюдать, на это смотреть страшно, там абсолютно какие-то скелеты, живые просто скелеты, ведь если задача только в том, чтобы не есть месяц вообще ничего, два месяца, три и так далее, на воде какой-то только, то, конечно, высохнешь совершенно. Это все наблюдается, и мы с вами должны знать, что там это есть. Есть это и в мусульманстве. Мы с вами уже приобщились, так сказать, к мировому ареалу, в частности египетского региона, куда полстраны систематически ездило последнее время, и мы с вами знаем, что какие-то посты там соблюдаются много лучше, чем у нас православных, в смысле, конечно же, площади покрытия, то есть процентного количества населения, которое использует это все, в отличие от нашей среды, особенно нашей русской, которая начала в масштабе всего населения это применять буквально только с 1990 года. До этого у нас только узкий слой воцерковленных православных людей этим занимался. Так что очевидно, что в мировой практике это есть, и всякие другие, собственно языческие, религии, о них можно тоже много говорить, — обязательно применяют воздержание, посты и так далее.

Вот эта мировая практика может иногда в светском сознании, особенно внешне, поражать воображение и создавать впечатление, что, чем он большее количество дней может без еды, тем он аскет больший и лучший. Это, наверное, одно из самых больших заблуждений, потому что христианство это знает все, но не приветствует и даже просто возражает. Возражает и говорит о том, что эти все практики поверять нужно некоторыми критериями, вопросами, на которые будут сразу даны нужные ответы. И среди них следующие: для чего? ради чего это все делается? Буддийский аскетизм глубоко противен и противоположен христианской направленности нашей православной, особенно потому, что отношение к бытию и к телу у него глубоко отрицательно. И этим самым все и провоцируется дальше, используется и приводит к таким итогам, окончательно противоречащим православному пониманию, как самоуничтожение.

Аскетизм в православном понимании ни в коем случае не есть самоуничтожение, хотя очень многие комментаторы, наблюдатели или внешние, как я обычно говорю, так нам и инкриминируют с нашими постами, особенно кто очень усиленно этим занимается, и выдвигают соображения такого характера: «Зачем вы занимаетесь самоуничтожением?». На что иной раз обычный православный даже не находится, что ответить. Потому что по формальному признаку на самом деле: испорченный желудок, возбужденная нервная система в течение всей Четыредесятницы — элементарный итог очень многих случаев. И поэтому я не устаю говорить, что это наше высказывание о том, что, как только пост наступил, начинают бесы мучить, — это общее наше место, мы очень охотно идем на поводу, начинаем объяснять, что Великим постом всегда бесы мучают, и это положено, это нормально, — дискредитируя, правда, самих себя полностью и целиком. На самом деле они мучают только потому, что у нас подорвана база, наша соматическая база подорвана, а за ней тянется психическое здоровье. И поэтому человек становится не очень вменяемый, очень уязвимый для бесовских ударов и превращается в такую овчарку хорошую, которая бросается в течение Великого поста на всех, пока наконец на Пасхе она не отъедается сливочным маслом просто-напросто, — и затем начинает добреть, такое ощущение, что благодать Божия наконец пришла. Очень пикантно все это выглядит, но, главное, это подтверждает какие-то наши интуиции: видимо, бес отступил, в связи с Воскресением Христовым. Это бывает очень потешно, очень неграмотно, и это называется «духовный вандализм», который очень часто нам свойственен. И поэтому вот эти практики — очень интенсивные, очень эффектные, понимаете, да? Когда выходит абсолютный скелет, йог какой-нибудь, который в землю себя зарывает на сколько-то дней, недель, — так, значит, это, выходит, уровень высокий! Конечно же, ничего подобного. И надо понимать, что означает этот вопрос: для чего, для какой цели ты это все делаешь?

Зная о том, что все мировые практики, вернее все мировые религии, обязательно используют практику аскетического воздержания, мы с вами теперь должны задать этот вот ключевой вопрос, один из следующих наших в сегодняшнем размышлении: почему же тогда применяются эти аскетические тренировки? Для чего они нужны? Для какой цели происходит в некоторых религиях даже самоуничтожение, стремление, как в буддизме, уничтожиться, уйти из этого мира таким, как они скажут, благочестивым образом? Ведь у них существуют свои заповеди «не убий», то есть они убивать себя совсем не могут, так-то, может, вены вскрыл себе, отошел вообще в нирвану эту, — ан нет, так вот как раз не отойдешь, а наоборот, переродишься в кого-нибудь похуже, и там будут новые приключения и так далее, то есть это будут еще более сложные проблемы. А для чего же тогда вообще мировое сознание обращается в эту сторону?

Здесь, мне кажется, следует сказать следующее. Во-первых, как люди, закончившие среднюю школу, учившиеся в каких-то заведениях, мы знаем с вами прекрасно о действии обычных физических законов, и мы представляем хорошо из наблюдений, что происходят определенные закономерности, которые связаны с попыткой соблюсти какие-то наши кондиции. Если, например, человек поставил себе задачу окончить какой-то институт, то он должен обязательно заняться этими делами и постоянно что-то заучивать, причем тратить огромное количество сил на это. Если он поставил себе задачу вправить тело в какие-то рамки, он должен смотреть за умеренностью в приеме пищи и, во всяком случае, сделать все, чтобы не испортить себе желудок, чтобы, я не знаю, не допиться до ручки... То есть человек должен выполнять те задачи, которые у него есть. Когда мы касаемся с вами физического мира, то никаких вопросов у нас не возникает: стоит задача, и мы ее выполняем, что называется, не глядя. Закономерности эти вполне очевидны: не будешь ты учить биохимию в медицинском институте — не будешь ты медиком, вот и все, не будешь — и конец. Поэтому надо все это делать, и мы делаем, без всякого разговора это осуществляем и придерживаемся определенных правил, причем, чем более ты неукоснительно это делаешь, тем лучше у тебя это получается.

Но теперь у нас вопрос другой, и он тоже очень важный. Если дело касается нашей физиологии, нашего порядка, так сказать, памяти, образования и так далее, то с этим вопрос ясен. А когда мы говорим о нашем духе, то вопрос как раз о следующем: возможно ли воздействие на сам дух какими-то способами, связанными с соматическими проявлениями? Возможно или нет? Или можно дух рассматривать как субстанцию иной совершенно природы — нематериальную, нефизиологическую — и поэтому не применимы к нему такие же меры по соблюдению этой кондиции? Этот вопрос достаточно трудный, потому что у нас очень часто разделение такое есть: мы где-то, может, действительно будем трудиться, где-то мы действительно скажем, что чего-то нам нельзя, нам требуется придерживаться определенных правил, а где-то — опустим поводья этой лошади, как мы говорили все раньше, «у пьяного карела», он сам проторит себе дорогу и как-то придет к хате, вывезет — авось, куда-нибудь. Ну а больше даже так вот: считаем, что дух вообще дышит, где хочет, и поэтому он нуждается в сугубо своих правилах, ему одному известных, поэтому не надо его трогать, а если и будешь трогать, то все равно ничего не поможет. Это все — касательно воли, касательно этих смыслов в нашем сознании, управления мыслями в частности. Это, конечно, к нашей среде и аудитории направлено, потому что этой аудитории многое ясно в этом вопросе, а в этом мире это совсем не ясно, и считается, что не действует это все и не может дать никакого результата.

Так вот, я должен сказать, и вам это тоже достаточно известно, что теперь, уже в течение двух тысячелетий, мы с вами имеем определенный опыт христианского наблюдения по этому вопросу, который осуществил некоторые выводы. А уж аскетической литературы — ее достаточно много, и православный народ чаще всего в своей массе читает и обращается как раз именно к аскетической литературе, потому что ему внутренне это больше интересно. Я вижу по процентному соотношению людей, читающих интеллектуальную православную литературу и душевно полезную аскетическую, — у нас перевес идет большой на аскетическую как раз литературу. Поэтому вы, я думаю, представление имеете по этому вопросу, и я рекомендую и дальше читать по мере сил и возможностей литературу либо околоаскетической направленности, либо аскетической. «Добротолюбие» (греч. φιλοκαλείν), конечно же, вы все знаете, эти несколько толстенных томов, которые всегда рекомендуется читать, и там есть и указания, и все прочее.

Что же мне хотелось здесь выделить на сегодняшний день? Что все изучения и наблюдения этого вопроса православными подвижниками, анахоретами, записанные и переданные исходя из своего опыта, имеют действительно сформулированные методики, как бы это слово ни резало слух, потому что, полагаемое на духовную жизнь, оно каким-то диссонансом, конечно, слушается, и поправка в этой терминологии у нас должна с вами быть. Но методики есть, безусловно. В самом общем виде они могут быть сформулированы. Я их сформулирую в виде трех базовых положений.

Первое — это запирание энергии, так я сформулирую. Второе — перераспределение сил наших физиологических, психологических и так далее. И третье — это снижение активности страстей. Вот в основном к этим трем положениям направлено все наше аскетическое делание. Подвижники заметили в своих наблюдениях, что следует двигаться в этих направлениях, в этих типах, общих таких направлениях, ибо они выполняют поставленную задачу. Попытаемся описать вкратце каждое из этих положений.

Первое — запирание энергии. Я специально так назвал это, как бы более хлестко. Что оно собой представляет? Я начну с одного высказывания профессора Осипова, который как-то на лекции, когда я был семинаристом, получил один вопрос: «А почему у нас, у русских, ничего не получается в государственном, социальном устройстве? Почему у нас так все плохо?» Этот вопрос стоит не только сейчас, а в тех 80-х годах, когда я сам учился, тоже стоял. Тогда у нас с вами было 90 % атеистов, это 1980 год. Было 90 % атеистов, и только 10 % было верующих, и то эти 10 % — это очень сильно натянуто, если посчитать по храмам: в Москве их было всего 43, понятно или нет — 43 храма? Я думаю, эту цифру вы все слышали сто раз уже. При современной тысяче на сегодняшний день, в общем количестве, по-моему, 840, правда, это с храмами домовыми, больничными, институтскими, с часовнями и так далее, — но тысяча. Москва наиболее, я бы так сказал, религиозно ориентирована была, действительно стояла с огромным отрывом от других городов. Я помню, как на Синодальной комиссии в 1982 году, тогда прежнему еще митрополиту Филарету, подавали эти статистики, эти справки по городам: в процентном отношении Москву превосходил, знаете, какой город только? Вам он тоже очень известен, и вы все согласитесь, — Сергиев Посад, тогда Загорск. Вот там атеисты не знали, что и делать: лавра настолько придавливала все вообще, что там, конечно, показатели были очень «плохи». Это я говорю к тому, чтобы немного подтвердить мысль Осипова (как сейчас это помню, очень живо все было, за цитату не ручаюсь, а за точность мысли ручаюсь практически), а сказал он следующее: «Вы знаете, вообще у русских людей (в частности, тогда советских) духовная составляющая, вне зависимости от конфессиональной принадлежности, огромная, большие силы идут на духовность. И на другое просто не хватает сил. Если мы, православные, хоть ходим в храм, это предметно и ясно — куда мы направлены, у нас есть иконостас, престол, и мы там молимся и так далее, то все прочие — на кухнях, в своем культе кухонь...» Как я встречал одну статью, которая утверждала такую мысль, что религиозность советского общества заключалась в «алтаре на кухне» — потому что все культовые действия совершались там. А что значит «культовые действия»? — Это были размышления. Когда человек приходит в храм, то у него происходит очень интенсивный диалог с Богом. Если он пришел в храм и начинает верхоглядничать и думать, сколько пирогов он не съел, — это вообще никуда не годится, и другое дело, если он не совсем молится о грехах и не очень по существу, но переживания за родственников, за себя, за близких, проблемы какие-то — всегда у него, конечно, в голове — это нормально. Он приходит к Богу и осуществляет интенсивный разговор. Так вот, автор этой статьи утверждает, что все советское время это все у нас происходило на кухнях, там это все совершалось, потому что больше нигде нельзя было, религиозное чувство рвалось со всей своей силой, которая была заложена, и там все собственно и реализовывалось. Вот Осипов и говорит: «Если мы хоть знаем, как мы молимся, куда мы тратим эту силу, то все остальное сообщество тратит ее вообще не поймешь куда, но душевный растрат идет огромный, на другое сил уже не остается...» Так он сказал приблизительно.

По советскому времени, которое в данном случае я описал, это-то ладно, но в целом по Руси как таковой, и Российской империи в частности, и собственно в постсоветском пространстве, в котором мы сейчас с вами живем, это, конечно, имеет свою применимость и может быть действительно анализируемо. Вот такое изречение. Но оно, на мой взгляд, не является очень спорным, поскольку действительно психическая энергия растравливает, приводит совершенно в изнеможденное состояние нашу нервную систему, мы действительно можем обессилевать, человек обессилевает необычайно, тут спорить, я думаю, бессмысленно. Так вот, сообразно этой идее, идет определенное запирание энергии, которая, скапливаясь, может давать, и дает, выплеск нормальных творческих и духовных свершений.

В чем это запирание энергии выражается в нашей практике и в прошлом в русском этносе? — Это монашество. Очень характерный пример, и я могу сам подтвердить это. На самом деле я их наблюдал очень много, просто «варился» буквально в этой среде лет пятнадцать. Я видел, что монашеский уклад сам по себе дает огромное сосредоточение энергии, направленное в храмовую деятельность, в устав, в молитву и так далее, я видел это. И как только этого нет — вот тогда с монахом происходит невероятное: он начинает буйствовать, он начинает гонять куда-то, бегать, еще что-то такое, то есть этот расход, конечно же, обязательно требуется, он требует своего осуществления. И это первое положение, согласно которому, как я уже сказал, запереть энергию вполне можно. У нас с вами есть здесь одна очень важная нить, которая практически все решает. В частности, это связано с браком, это связано с нашими интимными отношениями, это связано с сексом и так далее, где сил требуется колоссально, и туда уходят огромные силы. Вот почему в монашестве одно из основных требований, и наиболее тяжелых аскетических требований, — это воздержание от семьи. Здесь эта энергия экономится очень и очень сильно и очень здорово. Если мы, наоборот, видим беспорядочные связи и так далее, то наблюдения показывают, что человек полностью истощается. Его интеллектуальные возможности на внешнее никак не реагируют, и мы видим: они говорят нормально, считают нормально, тут ничего, отличия вроде бы никакого нет. Но не надо смотреть на эти поверхностные параметры, надо смотреть на некоторые более внутренние, когда требуется творчество, требуется сосредоточение духовное, концентрация определенная, — вот это действительно можно подсмотреть. И эта так называемая разинтегрированность личностного начала, при беспорядочных связях, — она имеет всеобщее хождение, как некоторая констатация, спорить с этим бессмысленно. И поэтому христианство на это накладывает свое решение, рекомендации, которые необычайно запирают эту энергию колоссальную и дают ей выброс уже совершенно в другую сторону. Если мы хотим для Бога послужить, то тогда, конечно, здесь это реализуется в полной мере.

Далее второй момент. Это перераспределение. Оно связано во многом с первым и вытекает из него. Снова мы говорим о нашей психической, физиологической энергии, которая наполняет человеческий организм, и она может перераспределяться. Как я уже сказал, из предшествующего положения — запирания — энергия идет как раз на это перераспределение. Опять-таки мы знаем физический закон о перераспределении сообщающихся сосудов, гидростанций и так далее, когда вода подпирается, затем низвергается с силой и так далее, — имеет ли это некоторую аналогию в духовной сфере? Да, действительно, имеет. Имеет свою аналогию, немного действует по-другому, но во многом узнаваемо, безусловно, это перераспределение вполне может иметь место. И в христианской двухтысячелетней практике это перераспределение активно используется.

И наконец, третье положение. Это самый центр, ради чего эти предшествующие два во многом и предприняты. Я сказал о том, что это запирание энергии, сил, ресурсов человеческих и ее перераспределение, конечно же, идет на служение Богу. Происходит выброс творческой энергии, которая сначала страдает от дискомфорта неразрешенного, недозволенного, но затем происходит оплодотворение вдвойне, втройне — от преодоления, когда человек умеет преодолеть эти искушения, эти трудности и затем реализовать их в служении Богу. А вот третье — это смягчение самого большого — страстей наших. Это одно из самых главных во всей аскетической практике.

Как я уже сказал, психофизическое, физиологическое наше состояние во многом имеет свою зависимость от соматики и от энергии в ее уже не полудуховном смысле, а в смысле именно физиологическом. И чем больше происходит потребления продуктов питания, чем больше мы едим-пьем, чем больше мы наблюдаем всего и вся, дозволенного и недозволенного, тем больше у нас происходит возбуждение нашего внутреннего мира, как положительного, так и отрицательного, но отрицательный всегда придавливает положительный, и в этом случае у нас начинает энергия страстная возбуждаться колоссально. Само воображение у нас дорисовывает, что хочешь, и я думаю, что каждый может заглянуть в самого себя и посмотреть на какие-то труды, публикации, которые могут пролить свет на эту сферу, на эту область. Действительно, одна область воображения чего стоит, и она может распалять настолько, что потом остановиться уже невозможно. Эти процессы подвижники благочестия давно пронаблюдали, давно сделали свои выводы и рекомендовали некоторое ограничение — ограничение в потреблении мяса, молока, как у нас всегда это и имеет место. Особенно часто кричат про молоко: «Почему молоко запрещают Великим постом?!» — это подмечено давным-давно, что молоко дает детонацию свою — и получается проблема, ведь у нас есть тело, у нас есть энергия, у нас есть свои побуждения, есть свои психические и физические устремления. Возникает вопрос, как с ними справиться, что сделать, как умерить их, как унять, — это вопрос очень тяжелый и очень большой. И самовоздержание, ограничение и нескончаемое упражнение в этой области как раз и дает нам ослабление этих ударов изнутри. Действительно, одного только воздержания в пище, в питии и в наблюдениях не хватает, это мы знаем, искушения сохраняются, и требуются еще большие навыки, большая помощь опытных людей, чтобы свести это на нет, и на нет, конечно, свести тоже окончательно не удается. Поэтому такие воздержания в посте не являются некоторой методикой, которая может снять вообще этот вопрос, и не надо так думать, и не надо надеяться на это. Это есть именно помощь, определенный механизм, определенные правила, которые могут помочь справиться с теми или иными проблемами, которые у каждого могут быть в разных точках, в разных углах нашей психики, нашей физиологии, проявляться немного по-разному, хотя в целом мы знаем все эти типы, все эти проблемы, но индивидуальность, конечно же, есть. И у одного просто ослабленное воображение, ему хоть смотри, хоть не смотри какие угодно фильмы, у него ничего не остается, а у другого все сразу отпечатывается необычайно, и тогда, если он посмотрел в одну сторону, на один киоск, — все, ему достаточно на целый месяц. Надо это все учитывать. Это третье, которое составляет завершающий и самый главный этап — по ослаблению действий этих страстей.

Конечно же, это все дано в рекомендациях отцов-аскетов, отцов-анахоретов, пустынников благочестия, которые занимались этим вопросом. И все они говорят, что без этих ущемлений себя, без этой тренировки, то есть, другими словами, без аскезы, вообще невозможно существование и невозможно созидание, а самое важное — это созидание. И если у нас созидание — для спасения души — это одно, и мы все понимаем эту ценность, то огромное количество людей, подавляющее количество людей, этого не понимает, но понимает, что такое созидание, потому что им же надо создавать что-то. А созидание культуры всегда связано с аскетизмом.

Таким образом, эти аскетические правила, методы и самая аскеза как таковая, исходя из, как я уже сказал, наработок святоотеческих, приобретают универсальный характер. Что это значит — универсальный характер? Это означает, что аскеза была всегда, что она есть на сегодняшний день, что она всегда будет и что она позарез нужна, и тот, кто ее отрицает, обречен на вырождение. Вот этот базовый вывод, который вся аскетика как раз и доносит до своего читателя, до верующего человека. Но с верующим человеком здесь достаточно просто, потому что понятие спасения является центральным для нашего представления, и все остальное, конечно, блекнет и темнеет. И мы понимаем, что вне самоограничения спастись невозможно.

Теперь я хотел бы сказать об этой универсальности. Такого именно формуляра, как я сейчас выразил это, я нигде не встречал у святых отцов, но попытаюсь эту мысль обосновать, причем уже на светской стороне нашей жизни, на нашем обществе. В самом начале сегодняшней беседы я сказал, что аскетика, сообразно нашему противоречивому времени, как отрицается, так и утверждается одновременно. Я попытаюсь сейчас объяснить это соображение — в чем оно, почему оно у нас действительно. Да, действительно, с одной стороны, она у нас отрицается. Вывеси этот аскетический образ жизни сейчас на всех афишах кинотеатров наших, на всех рекламных щитах — ну плеваться просто будут люди, и все. Зачем это все им надо? Да не надо это им, чушь, скажут: «Что за дикие люди? У нас сейчас и время другое, нам это неинтересно, нам интересно плоть вскармливать» — вот что они скажут. «Нам требуются удовольствия, нам надо жить полной жизнью, а не запирать себя, не лишать себя! Что это за такое дело, изуверство — лишать себя каких-то благ?» Так вот. Я предлагаю всмотреться в некоторые слои нашего общества, причем слои как бы авангардные, то есть те, которые приводят весь процесс исторических событий в движение. Я предлагаю вам всмотреться в них и усмотреть, в частности, кто они: аскеты ли, распутники ли, обжоры ли, или они, наоборот, воздержники? Берем с вами кого? Ну, сейчас у нас все на слуху, политика сейчас, президента выбирают, передрались уже все, все с ума сошли, эти четыре года делятся, как один сказал комментатор, на два года: сначала два года они готовятся, потом два года отдыхают, потом два года снова готовятся, и все это беспрерывный перманентный процесс вечно каких-то избираний. Я тоже достаточно плотно окунался в эту среду и слышал их разговоры. Знаете, эти разговоры какие? Не догадаетесь даже. Вот, один при мне поливал последними словами толпу, это нас с вами, значит, называл негодяями, свиньями и все прочее. И это за то, что люди в пробке очень сильно озлоблены, когда прут «синие маячки» по встречке с сиренами и закрывают все трассы, перекрывают перекрестки, часами стоят там люди тысячами, сотнями тысяч. Последними свиньями нас называл, и знаете почему? Потому что мы не отдаем отчета, насколько они заняты, насколько они мало спят, насколько они мало едят и насколько много работают. Он орал: «Я работаю двадцать часов в сутки, им бы понять это все, а они тут орут, видите ли, не пропущу его, пусть он тут в очереди стоит! Иногда даже двадцать один час в сутки я работаю!» — зашелся прямо.И я должен вам сказать, что это действительно правда, и не надо думать, что они только врут, они на самом деле оголтело и остервенело работают. Они сразу жиреют на работе страшно от очень нездорового образа жизни. Вы посмотрите на какого-нибудь политика, который приходит на свой пост, — он сразу толстым становится: ест ненормированно абсолютно, семьи не видит, никаких удовольствий, у него только одна гонка, ему только прорваться во власть, а во власти сделать уже одну ступеньку, другую, третью, дойти до чего-нибудь. Там сплошные переживания, у него сплошные бессонные ночи, там такие неврозы от каких-то удач, неудач и всего прочего. Я на них иногда смотрел, думаю: «Ну ничего себе воздержники, а! Ведь как умеют себя лишить всего вообще!» Они что, думаю, ставят себе проблемой вообще поспать, не поспать, не доспать, не доесть, переесть, а еще где-то надо сидеть ему с кем-то, надо выпить ему литр коньяка обязательно, ведь если он не посидит, вот этого коньяку не сумеет одолеть — значит, у него контакта не будет, у него просто не будет дороги никуда. Поэтому там все так, он даже и пьяницей никогда не был, даже и рядом нет, а потом стал — выхода никакого нет. И вот теперь вопрос, который я буду задавать еще неоднократно: аскеты ли они? Так вот действительно аскеты, и еще какие.

Беру второй пример. Политический слой у нас достаточно ограничен, но действительно ключевой, там собираются лучшие умы. Второй слой, для вас тоже очевидный, никаких вопросов с этим тоже нет, — от мелкого и крупного предпринимательства до олигархов. Что мы с вами видим в этом слое бизнесменов? Кооперацией занимаются, коммерцией, всем прочим. Я их тоже видел. Ну, это вообще, это вы знаете. Какая там семья, причем здесь она? Жена орет, как я не знаю кто, сын забыл, как отца звать, — отец приходит ночью, уходит рано утром, он не спит, не ест, он не знаю какой ходит, то там отстрел одного, то другого, они все время под страхом смерти ходят. Такие лишения, коллеги, это просто невыразимо! Колоссальные лишения!

Берем самый благородный слой, он тоже ключевой, — научные люди в собственном своем смысле, которые живут только наукой. Это ну просто — встанешь и будешь аплодировать. Да ничего ему не нужно! Вон у меня сидят в самом издательстве: как только наукообразные есть какие-то, на них смотреть страшно, они действительно живут только одним, ничего им не надо, какие там дачи, машины, квартиры, ковры, телевизоры, все прочее — ничего им не нужно. Только наука — и все. Ради чего? — Ради истины, ради изучения. Как одна сказала: «Если я хотя бы семнадцать часов не поработала, у меня вообще, считай, день пропал». Да, обычные наукообразные, ученые, средней руки. Очевидно.

Наконец, еще. Спортсмены. Ну что о них сказать и что вам про них рассказать? Здесь могу рассказать, тоже знаю их среду, и даже очень хорошо. Столько пота, столько сил, столько часов страшного изнурительного труда, столько травм вплоть до инвалидности, а в конечном итоге чаще всего инвалидность полная! Я как-то один ролик посмотрел про тренировку одного хоккеиста, Кросби, по-моему, его фамилия, один из лидеров канадцев. Я посмотрел и думаю: это вообще возможно ли? Там сколько телодвижений в единицу времени, это скорость, и часами, это просто на износ. И вот теперь опять тот же, уже в третий раз, вопрос: вот они кто, воздержники или нет? Ведь эту штангу поднять — это, я не знаю, чтобы позвоночник себе просто сломать, грыжа чтоб выскочила, соединительные ткани вообще быстро приходят у штангистов в негодное состояние. Вот чему он соответствует? Аскет он или нет, а? — Аскет просто с большой буквы, потому что столько лишений, сколько они принимают на себя, — нам, православным, далеко, просто далеко.

И соответственно все, инженеры, конструкторы и все прочие, — тоже. Как сейчас у нас «Булаву» делают, которая все время шлепается обратно, слышали, наверное, — это кошмар. «Суперджет» вот эти самолеты, которые не летают сейчас, их сделать никак не могут просто, — ну болезнь у нас какая-то. Все эти конструкторы вспухли уже от всех недосыпов, от всех неудач, все время думают, ищут какие-то решения.

Все ключевые слои общества — все занимаются только самоограничением, причем страшно оголтело, невзирая ни на какие последствия для своего здоровья, плюют на все это. Исходя из этого, у нас остается с вами в стране, может быть, достаточно большая, но абсолютно бестолковая серединная часть, которая не задействована в ключевых процессах организации всего исторического процесса и всего жизнеустройства государственного. И эта часть действительно так живет — ни шатко ни валко, ни туда ни сюда, а потому что ничего не надо особенного. Да, действительно там аскетизма не найдешь особенного никакого, но там и не найдешь никакого результата, вообще никакого.

И вот, соответственно, некоторые выводы по этому поводу. В нашем мире, в нашей современности аскетические максимы, которые отцы-аскеты нам дали и которые когда-то говорили о душевной, духовной жизни, которую мы можем созидать только через аскетику, — они везде утверждаются, везде осуществляются так или иначе, как только человек приходит к какой-нибудь потребности что-то создать, что-то сделать. Тогда он тотчас же отказывает себе в сне, отказывает себе в удовольствиях, отказывает в приятном времяпрепровождении, в лежании на диване и всем прочем и занимается только одним — достижением поставленной задачи во что бы то ни стало, с потом и кровью очень часто.

А вот теперь вопрос. Мы с вами наполнены скепсисом здесь. Я описал этих аскетов, так сказать, но мы с вами в то же время знаем, что они отнюдь не аскеты. И опять вот этот проверочный тест: а для чего они это делают? Получается, что аскеты-то они, конечно, аскеты, но только в его формальном и буквальном смысле, но не в его христианском понимании, в связанности с духом, а не с обслуживанием своих страстей, потому что этот аскетизм есть не что иное, как обслуживание страстей всего лишь навсего. Чего конкретно? — Жажды денег, жажды власти и в конечном итоге — удовольствий, которых никто не видит.

— А у научных работников тоже обслуживание страстей?

— Да, я как раз об этом и сказал. Я скажу следующее. Как только я оказываюсь в православной даже, а уж в светской-то вообще, научной среде, то я встречаю такой набор страстей! — но специфически выраженных. Просто специфически. Это выражено, знаете, в чем? — В собственных амбициях, в собственном своем понимании истины. Я более ожесточенной злобы и критики по поводу мнения по тому же вопросу, не совпадающего с мнением самого ученого, — редко где увижу. Это такая непримиримость! Я сколько раз спрашивал, у меня светило была одна: «Ольга Борисовна, а почему Вы из юбки-то выскакиваете сейчас, зачем вам это надо? Что Вы делаете с этим Сидоровым, Дунаевым и так далее?» (которые высказались иначе по одной форме глагола в греческом языке). Или тот же Дунаев мне тоже, Алексей Георгиевич, — ну в Дом Советов голова, прекрасная! Но, Боже мой, так если кто греческого не знает — все, это люди просто потерянные абсолютно, не нужные ни для общества, ни для Бога, ни приобретение, что называется, для государства, ни потеря для Бога, вот чтобы их перерезать всех. Я удивляюсь, насколько непримиримо относятся по поводу любого высказывания, и такая травля сразу начинается — не удержишь. Они очень благочестивы в разных других вопросах, очень уравновешенно все, но как только красный флажок показал — все, как с цепи сорвались, и ни за что, пока его не расчленит в теоретическом смысле, анализе, — не успокоится. Я думаю, что редко кого найдешь из ученой среды, которые за эту истину свою в обслуживании именно этих честолюбивых страстей не будут замечены. Ваша милость, конечно, — с равновесием очень удивительным, и я, выходит, зря всех так. У нас еще Рубен Маратович есть, чистопородный музыкант, он многие премии когда-то международные завоевывал. Он единственный из музыкантов, который ни одного не обругает никогда из своих друзей, коллег по цеху, никогда. А насколько это бывает редко! Господи, если я одного хормейстера услышу, как Минин на Пожарского, а Пожарский на Минина, как они их причесывали, как они им объясняли, что они вообще ничего не могут, — это надо было просто видеть, загляденье! Да, я думаю, там свои страсти есть, но они более, я бы сказал, благородного плана и более ограниченного — они в сфере изысканий, в которых они купаются. И вот в этом, конечно, да, во всем остальном очень удивительные люди, просто удивительные. Как у нас был отец Матфей (Мормыль), Царствие ему Небесное, святой жизни был старец, он был регентом Троицкого братского хора, семинарист, он был музыкант до мозга костей. И если только семинаристы на четверть тона понижали, он их убивал сразу прямо, а так как он был в весе человек в буквальном смысле, то его удар, конечно, был значителен, особенно в солнечное сплетение... Он требовал, чтобы держали диафрагму, чтобы не понижали, это якобы им помогало, считал он, так там был клирос как раз у нас высокий, так вот кубарем все и летело сразу, и женщины тоже, они плакали я не знаю как, навзрыд, — но человек не мог просто держаться и все. А в остальном был просто ангел, и мне кажется, что он в Царствии Небесном сейчас за нас молится. Одно это единственное место — в профессиональной направленности, в творческой, не наука это была, это музыка, но она очень тоже близка.

Вот поэтому, как я уже сказал, деньги, власть, эгоизм — эти три силы и правят здесь бал, и поэтому нельзя, конечно же, говорить о том, что мы с вами имеем здесь действительно подлинных аскетов. В этом и есть парадокс нашего времени и парадокс хороших желаний, этих добрых устремлений создать что-то, сделать и так далее — стремлений, утверждающих эту аскетику и извращающих ее до основания.

В завершение нашего экскурса — о нас самих. Эти «мы сами» — это значит, что мы-то от традиции, мы знаем, как и что, мы понимаем это все и при всем этом у нас тоже нарушения бывают страшенные. Сколько раз приходилось слышать в храмах в начале Великого поста или в подготовительные периоды, что батюшки страшно кричат с амвона своим пасомым о том, чтобы они не спутали направленность, вектор своих усилий в пощении и чтобы они не принимали порося за карася и наоборот. И очень часто при всем понимании и знании аскетических норм и этих вопросов-критериев: для чего, ради чего — мы тем не менее продолжаем чудить. И формальное воздержание двадцать лет от вкушения мяса позволяет возноситься я не знаю на какие вершины собственного представления о себе самом, о своем благочестии, при этом все время проговаривается: «Ах, насколько я грешна!», «Ах, насколько я грешен!» — но вознесение удивительное. Сколько раз приходилось наблюдать такое явление, когда просто по должности человек усваивает себе аскетическую добродетель: если ты принадлежишь к монашескому чину, а монах по определению аскет, потому что он просто произносит обеты, когда у него постриг, — и просто по чину этому уже возносится на недостигаемую высоту! Спрашивается: что с этим делать?

Но мы понимаем, что в аскетической практике, повседневной нашей современной, у нас есть взлеты и падения, что есть времена духовных прозрений и есть очень большие группы людей, занимающихся воздержанием необычайно плодотворно и необычайно благодатно. Мы знаем, что бывают времена глубокого ниспадения, когда все идет только от формального признака: сколько ты сделал одного-другого, и поэтому тебе гешефты твои, плюсы уже как бы автоматом идут. Достаточно сказать, что на Руси нашей святой представления, я всегда об этом говорю, очень сродни католическим представлениям совершенно нам чуждой духовной практики, образа мыслей, когда к смерти надо обязательно постричься либо в монашество, либо в схиму, и тогда ты оказываешься в раю только по признаку схимника или по признаку монашества. Все это, безусловно, накладки очень серьезные и очень грубые искажения, но, я думаю, еще раз повторяю, — они все являются именно данниками определенного времени, определенной эпохи и выправляются, конечно, со временем. Вот и мы, я надеюсь, понимаем, вернее, не понимаем, а надеемся всегда, что это действительно будет исправляться, и будет изживаться, и будет искореняться. В этом и состоит процесс созидания нашей истории, нашей жизни.

В заключение я напомню, дорогие друзья, о том, что нами были сформулированы несколько соображений по аскетическому образу жизни. Я делал акцент на том, что это явление, нам все время сопутствующее, — связано с воздержанием, связано с упражнениями, направленными на ущемление своих страстей и созидание добродетелей. И аскетические правила, эти методики постов, молитв, поклонов и так далее, — они все направлены к тому, чтобы перераспределить энергию, в нас бушующую, в нужное русло — к увеличению добродетели и уменьшению действия деструктивных составляющих нашего существа, которые размывают все и приводят к деградации. И я указывал на то, что это явление именно универсальное: оно как в прошлом, так и в настоящем и в будущем, и оно имеет хождение в разных слоях общества вне зависимости от их религиозных ориентаций, и оно всегда будет иметь место в будущем до тех пор, пока созидается культура, пока есть именно само созидание, когда надо что-то сделать, что-то сотворить, что-то сочинить, что-то воспроизвести, ибо вне этого самоограничения, вне запирания своего этого буйства мы с вами не сумеем этого создать.

И мы все должны, безусловно, обращаться всегда к аскетическим правилам, помнить, что они являются своего рода дыханием и потребностью нашей жизни, что они, очень скромно скажу, способны помочь в замедлении процесса нашей деградации. И в завершение вот такая фраза: если человек не может заставить себя сделать пятьдесят поклонов после вечернего правила, то он не может практически ничего по большому счету. Такое вот образное выражение.

На этом я завершаю сегодняшнее свое чтение, благодарю вас за внимание. Если у вас есть вопросы, то, пожалуйста, задавайте.

— Вы когда говорили о запирании энергии, Вы сказали, что на семейную жизнь уходит очень много сил. А вот не для монахов, а для обычных людей есть какие-нибудь простые практические советы? Как, например, женщинам не сплетничать, мужчинам не гневаться? Для нас что Вы посоветуете?

— Да, действительно, я привел монашество как наиболее контрастный пример запирания энергии, которое дается очень мучительно, это огромный подвиг, гигантский подвиг, и самое основное — чтобы он был выполнен правильно, потому что он все-таки иногда не выполняется правильно, а то раздражение, которое накапливается, переходит разумные меры, и человек съедает окружающее пространство, пожирает его, невозможно совершенно рядом находиться. Это очень часто бывает, поэтому, конечно же, воздержание от семьи очень узкий предполагает спектр, очень узкий. У нас это в русской среде очень широко понимается, и стремимся мы все в монашество. У нас, например, из семинаристов, по-моему, из десяти восемь хотели в монашество, когда мы в семинарии еще были, потом это к концу академии уже немножко унялось. То есть вот до такой степени, это настолько все у нас пылало, и это, главное, на всех курсах так было. Другое дело, что потом немножко мозгов хватает и немножко все это улаживается. Это что касается монашества.

А обращаясь к широким слоям населения, то есть к добропорядочным семьям, здесь аскетика очевидная — она всегда сопряжена с Уставом Церкви, и на него следует ориентироваться. А Устав предполагает порядок ограничений четырех постов, сред, пятниц, других постных дней: Усекновение, Воздвижение и так далее, которых набирается много. И я бы сказал даже, что Устав этот и то непосилен для обычного населения, просто непосилен во многих отношениях, потому что организован опять-таки для монашества, Студийского плана устав-то, Великой Церкви Константинопольской тоже Устав предписывает подобные ограничения, практически неподъемные для обычного человека. Я поэтому рекомендовал бы, обращаясь к Уставу, который есть, пытаться семьям его выполнить, и то в разумной мере. Он касается и семейных интимных отношений, и гастрономических отношений.

И хотел бы здесь добавить уже то, что дает наше время. Это связано с наблюдением, в Уставе этого не написано, потому что информация была совершенно другого масштаба и другого рода. Сейчас огромное место занимает информация: одни рекламные ролики чего стоят, бьют страшно нам в глаза, и здесь надо себя уже немного, по совету с духовником, регулировать: что ты позволишь себе наблюдать, а что не позволишь. Известна сейчас формула о том, что в XIX веке при империи, как только Великий пост начинался, мать в дворянском семействе запирала рояль на ключ и убирала ключ до Пасхи. Это очень символично. Для нас это просто дико, и сейчас не надо запирать рояль, ни в коем случае этого не делайте, потому что, если есть рояль, его, наоборот, надо открыть теперь уже, то есть это совсем не то. Но это очень символический, идиоматический образ, который можно очень широко распространить, — что можно запереть. Это, на мой взгляд, теперь пересиливает гастрономический даже компонент, на котором мы там все с ума посходили, и он получил у нас полное искажение сейчас в связи с нашим меню, которое у нас есть, — и это искажение требует корректировки. То, что было раньше необходимо и органично нам, могло быть осуществлено, сейчас неосуществимо практически, потому что как только ты начинаешь на какие-то рыбные продукты переходить постом, то весь бюджет у тебя полностью вылетает в трубу, ты не можешь обеспечить себя никак, и что тут делать — это дело, конечно, Соборов. Я бы рекомендовал никаких открытий себе не делать таких чудовищных: что бы вот еще? — а просто следовать самому Уставу, как он предписывается, да и то с решением этих вопросов со знакомыми опытными людьми, необязательно это священник, может быть, есть просто опытные люди — «профессиональные верующие». Как у нас одного обложили: пришел, мне говорят — это «профессиональный верующий». «Почему так?» — спрашиваю, а он говорит: «Меня назвали так у нас в фирме, и говорят: иди и разбирайся, узнавай, как нам поститься». Если профессиональных верующих вы найдете, то вы можете, конечно, с ними тоже консультироваться по этому поводу. Я бы сформулировал ответ на этот вопрос таким вот образом.

— Недавно в православных источниках прочитал, что вышла книга одного католического теолога XIX века, датского, кажется, называется «Евангелие от страданий». И в ней заявлен такой тезис, что благополучный христианин — это оксюморон, то есть сочетание несочетаемого. Как Вы относитесь к этому тезису, и означает ли это, что мы — ведь сейчас ни для кого не секрет, что время у нас в общем-то благополучное, мало кто из нас в магазинах в чем-то себе отказывает, смотрит на ценники — не должны стремиться к хорошим зарплатам, к благополучному житию?

— Да... Это многосложный и многослойный вопрос. С одной стороны, очевидно, Вы правы, и эта констатация — это оксюморон, безусловно: чем больше человек благоденствует, тем больше он жиреет духовно, он начинает свинячить, свинячить как с властью: если он подъяремный — у него образ Божий сохраняется, а как только он начинает подниматься — смотришь, его просто начинает распирать, у него лик меняется на рыло, он властный становится. Это шкала продвижения, повышения в должности — характеризует внутреннее состояние, это очевидно. И поэтому стремился бы, конечно, лучше быть подъяремным, что в монашеской практике у нас зафиксировано. Что это означает? — Когда он принимает обеты, у него, в частности, отрубаются некоторые ключевые направления, позволяющие, чтобы его распирало, в частности преподавать, учительство как таковое ему запрещено по сути дела. У нас это нарушается везде и всюду, у нас монашествующие только и преподают, их только и слушают. Но это не отменяет самого правила, то есть оно как раз и говорит о том, что следовало бы так, то есть сиди внизу, сиди тихо и спасешься, а если будешь пилитькуда-то и будешь стремиться, то пропадешь.

Но, с другой стороны, безусловно, и другая картина: наше общество требования предъявляет другие, статус христианина тоже у нас другой уже немного, на него смотрят совершенно по-другому. И вот я приметил такую выразительную интенцию, которая в светском мире как бы диктуется нам, этот оксюморон не столько изнутри идет, сколько извне нам все время об этом говорят, рекомендуют: быть нищими, быть убогими, жить в гетто, быть в капсульном состоянии, в капсуле жить и так далее. Это, конечно, тоже плохо, и, мне кажется, не надо этому совсем следовать, и не надо смущаться, а то обычный православный человек обязательно почему-то должен быть нищим. Но это хорошо, когда общество это оценивает и понимает, что это такое. Но ведь в современных наших отношениях — все по-другому, особенно в американских, я все время цитирую на лекциях одно выражение, которое в американском обществе является крайне оскорбительным, для нас — нет в общем, а для них очень: «Ты неудачник!». Если тебе сказали, что ты неудачник, то вот если матом его обложить — не так, — хуже сказать «неудачник». То есть такая статусность, это положение еще идет от протестантизма, где неудачный человек — значит, брошенный Богом. Значит, как по иудейской такой фразеологии: «Если ты с проказой, значит, ты ее заработал, значит, ты гаденыш», скрывает, просто не знают, что ты вор, вот и все, то есть ты ворюга, типа такого. Но, хотим мы того или нет, это представление уже у нас укоренилось, и отношение к среде христианской — снисходительное — все больше и больше возникает. В обществе практически не может быть оцениваемо адекватно это состояние бедности, аскетизма, когда человек действительно является нестяжателем.

Для меня очень хороший пример — Антоний (Блум). Он в среде английской совсем не котировался, его, например, приехали поздравлять с Царствием Небесным откуда угодно, особенно от нас, — поздравлять, потому что как святого его рассматривали, когда он упокоился, — а там абсолютно никакого выражения не было. У него даже фраза такая была: «Я бедный и этого не стесняюсь», так вот сказал. Что это означает? Да все там стесняются, ему удавалось только через огромную духовность этого не стесняться.

Я думаю, что диктат общественной среды, которая где-то и направляема, если хотите, ведет к выдавливанию православной среды из интересного, успешного и востребованного слоя общества — его выдавливают всеми правдами и неправдами, с тем чтобы вообще из сердца вон, с глаз долой. И идти у этого на поводу и не зарабатывать обыкновенного благосостояния, чтобы дать образование семье, детям, и тем самым обрекать их на искушения и подвиги, которые они не сами выбирали, — я думаю, что это очень дерзновенно и десять раз надо подумать. И это только наиболее сильному, кому-то я, может быть, и порекомендовал бы, но именно избирательно, или иначе сломаешь семью, сломаешь хребет, и вообще не поймешь что будет и психика будет изуродована. Сколько раз я видел таких детей, и священнических детей тоже, — лишенные всего, просто неполноценные члены общества, больше ничего, не удается восстановиться, вот в чем дело-то.

То есть, я думаю, что всегда испытания, которые принимаются, потому что это так или иначе определенные беды, когда ты хочешь быть настоящим христианином, и ты поэтому хочешь от этого оксюморона избавиться, хочешь быть действительно гонимым, быть бедным, быть в нищете, но в то же время славить Христа и быть с душой светлой — это редко когда получится, только у очень сильных людей. Я ответил очень двойственно на Ваш вопрос: с одной стороны, это действительно так, действительно власть и деньги делают из человека рыло, а не лик, но, с другой стороны, в общей массе в христианской среде ни в коем случае не позволил бы этого. За всех своих я как раз, наоборот, бьюсь — для того, чтобы они пробились, сумели бы составить свой быт, хозяйство свое сумели бы осуществить в полной мере, потому что понятие христианского православного кулака у нас вообще в среде добродетельным считается: это трудяга, который созидал культуру, созидал быт, созидал страну, — в общем, то, чем Россия славилась к началу XX столетия, это действительно так. О состоянии России к 1913 году столько разговоров идет: что она была занюханная, забитая, другие кричат, что, наоборот, богатая была, — это вечно сталкивается: кормила весь мир, а другие говорят, что в помойке и жила. Но для меня очень знаковой оказалась фраза Уинстона Черчилля, она меня поразила, в своих мемуарах он пишет: «Я думал, что я помру от старости, а оказывается, я помру от смеха, потому что Россия, которая кормила всю Европу, сейчас голодает страшно», как раз после большевистского переворота это все. Для меня эта фраза очень большая, то есть на самом деле, оказывается, — он же был объективный наблюдатель, это же голова была огромная, он очень хорошо знал все, и поэтому он знал, что тогда было до 1913 года, — Россия действительно кормила, кулак кормил и созидал эту державу, и он был действительно боевой единицей. Сказать, что он был нищим и стремился к этому и что вся страна к этому стремилась, — я бы не сказал так. Тут надо подходить избирательно. Сложный и достаточно путаный ответ, потому что вопрос крайне сложный. Я вот так думаю.

— Батюшка, Вы говорили про запирание энергии. У меня вопрос противоположный: а где взять эту энергию, потому что в такую погоду вообще не хочется просыпаться, а хочется, как медведь, залечь, заснуть, вообще нет никакой энергии. Вот я смотрю на свою маму, она на двадцать лет старше, — она прям! — а я даже просыпаться не хочу. Вот где мне взять энергию?

— Во-первых, о разных людях разный может быть разговор. Может быть, просто заболевание какое-то? И конечно, тогда просто лечить надо. И возможно, что на психологическом уровне тоже, потому что это невроз очень распространенный.

— Нет, как раз на душе все спокойно и радостно, а вот в физическом плане...

— Значит, надо смотреть на какие-то воспалительные процессы, потому что на вас посмотреть — женщина в цветущем состоянии... Если, я говорю внешне, посмотреть на цветущего человека, если у него нет недуга, то у него всегда будет эта энергия бить до определенного возраста, потом он, конечно, увядает к пенсионному возрасту. Ну а если он с заболеванием, то просто надо лечить, и вопрос, мне кажется, решается. Я говорил о целом, о синусоиде развития человека, когда к своим сорока годам он приходит к очень хорошей кондиции, а до сорока лет он действительно очень много продуктивного делал, в сорок лет у него еще все бывает нормально, если не надорвался раньше. В целом так. Потом у него идет уже распад, и он потихоньку к пенсионному возрасту уже чахнет и потихоньку успокаивается. Если же болезнь есть своя, то тут надо молиться, просить у Бога исцеления и заниматься лечением.

— У меня вопрос-пожелание. Но вначале маленькая ремарка. Считается, что путь к Богу, к возрастанию имеет три составляющих: этика как ширина нашего пути, аскетика как длина нашего пути и мистика как вертикаль, как вертикальная составляющая. Батюшка, хотела бы от Вас услышать хотя бы одну лекцию по мистике, по этой вертикали. Потому что и аскетика, и этика — это все горизонт. Но как бы нам распрямиться и встать? Я один раз слышала какую-то лекцию, но я, батюшка, ничего не запомнила, кроме двух слов, которые еле могу выговорить — переход от трансцендентального к трансцендентному. А остальное я просто не запомнила, не въехала и потому в этой плоскости барахтаюсь. И сколько бы я себя ни ужимала, если я не встану вертикально и не буду решать какие-то свои жизненные вопросы именно вертикально, мне кажется, успеха в этом лично у меня не будет.

— На этот вопрос, видимо, я отвечу отрицательно. То, что Вы просите, требует очень глубокого мистического опыта, а мистический опыт требует совершенства, то есть, другими словами, нужен очень опытный и очень совершенный человек, с коим я рядом не стою, и поэтому делиться этим опытом дерзновенно очень. Вы сейчас привели два термина — я в общем представляю, в каком ключе развивалась эта лекция, но она ни уму, ни сердцу, это теоретические рассуждения о запредельном и больше ничего. А Вы именно духовной вертикали требуете, да? Требуется соединение с небом, мистика в этом смысле. Поэтому я предлагаю некоторое решение, такую вот замену. У нас планируется лекция Алексея Ильича Осипова, который уже семьдесят раз руганный я не знаю как и топтанный я не знаю кем и как, но остающийся, наверное, одним из ключевых. Он аскет, это я точно знаю. Он аскет, то есть воздержник очень большой, он очень много молится, это молитвенник, и у него совмещение, конечно, некоторого интеллектуального горизонта, он тоже этим владеет. Мы думаем сейчас, с какой бы к нему пристать темой, чтобы он ее осветил. Но если вы скажете слово «мистика», он вас сразу зарежет просто, даже и разговаривать не будет, потому что он так ненавидит это слово, сам термин, просто жуть какая-то, бросался всегда в мое время. Поэтому надо переформулировать немного вопрос в таких бережных, таких православных терминах и ему предложить нам зачитать. Я пока не совсем могу понять, как это сделать, но, может быть, Вы поможете тоже.

— Совершенно житейский вопрос. У нас собираются храм возводить, было собрание по этому поводу, чтобы утвердить наше желание для муниципалитета. Было очень много людей, чувствуется, все там христиане, все верующие. И когда началось собрание, выскочила из нашего коллектива женщина со своей петицией и начала выступать против этого. Ну как мы себя повели? Мы не дали сказать ей ни слова, стали хлопать, даже свистеть, орать, визжать, и она уже: «Нет, я дочитаю!» — а все равно никто не слушает. В общем, она при этом всем шуме дочитала и ушла к себе на место. Я хочу спросить, что мы сделали: мы защитили нашу веру или же человек, который пришел, он бы мог еще и остаться, если бы мы спокойно выслушали его, объяснили бы ему? Что мы сделали?

— Я думаю, что мы сделали преступление, которое делаем всегда и везде. Сколько раз я слышал это от наших православных, у нас культурой, конечно, не пахло никогда, и давно это уже. У нас нет никакого равновесия, у нас все время импульсивность, и главное, что у нас ума не хватает. Мы не понимаем, что мы этим самым вредим. Мы не кладем на лопатки в грамотном бою, интеллектуальном, в частности, или волевом, а мы просто хамим и этим самым выражаем свою слабость, больше ничего. И это ужасно. Но самое страшное, что мы иногда прем против рожна. У меня такая же ситуация в другом месте: дают участки, а там население против. Для меня, честно говоря, надо выяснить только одно: на самом ли деле население по большинству своему против? Если оно против, то тогда нам не надо лезть, надо действительно смириться с этим, знать свое место и дать Духу Божию действовать. Вот я как думаю. Это хорошо, что они драться не полезли, а то еще и кидаться чем-нибудь. Я видел такого, как он, такой русак у нас, как в бубен одному заехал прям сразу, тот так и лег, больше уже ничего не говорил, все. Это, я думаю, однозначно: культуры у нас нет.

— Такой вопрос. Имеет ли смысл запирать в себе энергию больше, чем ты знаешь, что способен созидать и распределить? И причем сразу оговорюсь, что я не имею в виду выход за рамки церковного Устава, именно в пределах этих рамок насколько следует выходить, скажем так, из своего самопринуждения и из тех аскез, которые способен выполнять?

— Я Вам скажу, что категорически нет. Надо быть очень осторожным, даже архиосторожным. На моих глазах происходит это практически сплошь и рядом, когда штангу поднимают выше собственных возможностей, иногда просто ломают хребет, другими словами, ломают психику, нервная система вообще никуда после этого не годится, и десятилетиями он ходит в полной инвалидности, разбиваются семьи. И действительно, нужна мера, взвешенный подход нужен, должны быть консультации и, например, коллективные с матерью решения, еще с кем-то, они должны быть продуманные, потому что, если один раз пережмешь, затем уже не восстановишь. Давления не должно быть. Вот как пример у подвижников, в «Луге духовном» что-ли, когда иноки стали бегать на лугу, ему говорят: «Авва, почему ты им не запретишь гонять как угорелым, в салочки играть?». Он говорит: «Согни лук», и когда лук стал трещать, говорят: «Он же сломается», а он отвечает: «Вот и я специально даю им побегать для того, чтобы этот лук не сломался» — чтобы не переломить этот хребет. То есть своя мера выхода должна быть, конечно же. Я бы рекомендовал большую осторожность, но она всегда должна быть очень индивидуальной, безусловно. Опять-таки, смотря в каком поле находится сам человек. Если это церковные люди — это одно, если же он вне этих рамок, это другой разговор. Я думаю, что такая тоже поправка должна быть.

— Осипов в одной лекции говорил о том, что монах, после того как принимает на себя монашеский путь, должен понимать, что он будет бороться со своей природой, с грехами своими и с грехами своих предков, — а мы разве не боремся с грехами своих предков?

— Еще как! Боремся, безусловно, но там это утрировано немного все. Потому что там акцентированное давление на одного человека в единицу времени, у него на душу и на мозг идет очень сильное давление. Мы все вне монашества — больше площадь этого давления, мы размываем это все посредством распределения на многих, не только одни мы, семья вот она и есть семья — хочешь или не хочешь, она помогает человеку необычайно. Вот у меня дочка родилась, я когда-то думал: «О, ребенок родится, с ума сойдешь с ним, трудности какие!», а мне она, оказалось, просто как пузырек валерьянки, как только я ее где-то видел — как валерьяны мне наливали, и прям — хоп, сразу помощь была колоссальная. Я так удивился, думаю — вот это да! И тогда я понял, насколько монашеский путь отличается от простого, обычного, и действительно в распределении у нас много помощи совершенно другой, а у них — подвиг тяжелее намного, но у нас он тоже сохраняется. Да что тут: если у него папа пьяница в седьмом поколении, у сына, конечно, печень уже предрасположена — куда он денется-то? Ему сейчас один стакан, и все, и он поехал по папиным рельсам, поэтому он борется, конечно же, и он вынужден все время бороться с этими его наследиями страстей. А если у него папа вспыльчивый, как чуть что — за молоток да по трюмо как даст — и расколотил все. Вот тебе, пожалуйста. Конечно же, у него это все, на нем лежит: эмоциональная сфера у него подвижная и психика подвижная. Да, действительно, это так и есть. Мы тоже, как и монашествующие, боремся с грехами своих предков, выдерживаем, а иногда их утрируем, еще больше усиливаем, передаем своим детям иногда, это на самом деле так. Но разница есть.

— Но у нас акцент все-таки изначально бороться со своими страстями...

— Нет, я думаю, что тут так же. В каких-то долях дано нам в наследие, иногда оно святое наследие, иногда человек, наоборот, отягощен грешным наследием. У каждого по-своему.

— Ну а может быть такая ситуация, что один член семьи как-то вытянет семью?

— Да, это может. Все там в пороке, а один — вытащит всех. Это бывает, сколько угодно, и на моих глазах сколько примеров.

— А можно в дополнение к этому же вопросу? Я слышала такое мнение, что один молитвенник может вытянуть и может бороться с грехом предков, то есть он, может, каким-то образом разрешит эту проблему в себе лично — и вытянет своего предка. Это так или это просто красивый образ?

— Блум, например, так и говорил: «Я в своей жизни поставил себе задачу попытаться вытянуть всех своих предков». Он так сформулировал. Раз такой авторитет так сформулировал, то, видимо, приходится соглашаться, ничего не сделаешь. Это как раз духовно-мистические дела, очень тонкие и очень трудные, глубокие, которые сложно нам просмотреть, это нужен духовидец, действительно прозорливый человек с огромным духовным опытом. Да, мы, конечно, имеем большую потребность в сфере душеполезного такого материала, про который бы нам о сугубо духовных вопросах почитал кто-нибудь. Но это обязательное условие самого докладчика: он должен быть Крестьянкиным, Власием, отцом Иоанном Павловым. Но из этих-то кто умер, кто уже без сознания, а кто не приедет ни за что, невозможно добраться. Но, наверное, есть те, которые могли бы что-нибудь, но они как раз скромны очень, это трудная задача, их не вытащишь ни за что, будет отнекиваться: да куда я? да зачем? да ни в коем случае! Не поделятся, только индивидуально поделятся. Трудности есть, я согласен. Не знаю, как решить. Ну вот, в частности, Осипов — один из очень для нас удачных примеров, я бы так сказал.

Я благодарю вас всех за сотрудничество, за внимание, за вопросы.